Воспоминания пропащего человека - [127]
Но дело это им дорого стоило. Иван Федорович после судебной процедуры, которая расстроила его нервы, сделался неузнаваем, и, казалось, это неприятное дело и хмельные напитки как будто расстроили его умственные органы, особливо в то время, когда он запивал, а это бывало очень часто <…>
А. Д. Штукин. Книжники[343]
Несколько лет тому назад ходили по улицам нашей столицы так называемые букинисты (разносчики книг); книги они носили в перекинутых чрез левое плечо двухконечных холщовых мешках и в связках, которые имели в правой руке. В тридцатых годах они торговали исключительно русскими книгами, но в сороковых заменили их иностранными. В сорок девятом или пятидесятом году на них пало подозрение в распространении книг запрещенных, и торговля вразнос была воспрещена[344]. Но и после этого, несмотря на воспрещение, букинисты продолжали, хотя и в уменьшенном виде, свой промысел, и, может быть, их промысел продолжался бы и по настоящее время, но они стали злоупотреблять своею торговлею: так, например, французскую неполную книгу они превращали в полную, что делалось ими весьма искусно; пятитомное сочинение у них могло быть полным в трех томах. Делали они это таким образом: купив разрозненное сочинение, хоть бы томы первый, второй, четвертый, они на четвертом томе соскабливали с заглавного листа слова «том четвертый» и наклеивали на это место другие: «том третий»; на конце тома соскабливали «конец четвертого тома» и наклеивали одно слово: «fin»[345]. Таким родом изготовленное неполное сочинение они продавали за полное. Другого рода злоупотребление заключалось в том, что, ознакомившись с каким-либо господином, втирались к нему в доверенность и выпрашивали у него на комиссию, для продажи, ненужные ему книги, но денег за них почти что никогда не доставляли. Такие и другие разного рода плутни мало-помалу стали охлаждать публику к подобным торгашам, и книжная торговля вразнос в настоящее время уже совершенно исчезла, но сами букинисты не исчезли и теперь производят торговлю книгами на мостах, улицах, а также и в рынках.
Рыночная и уличная книжная торговля поддерживается исключительно покупкою старых книг на домах, аукционах, а также и на самих местах торга. Она, так же как и другие отрасли модной промышленности, имеет свои темные стороны. В особенности рыночные торговцы пользовались неправильными средствами к увеличению своего благосостояния пятнадцать-двадцать лет назад. В то блаженное время большая часть приказчиков, служащих в книжных магазинах, не отказывала себе в удовольствии сбывать темным путем на рынок хозяйскую собственность. Рыночные торговцы не пренебрегали подобного рода кражами, что очень естественно, потому что от подобных краж они пользовались барышами, и даже сами старались натолкнуть неопытного приказчика на этот промысел, а также и мальчиков учили тому же. Нам рассказывали про одного торговца, будто бы он начал свою торговлю с такими ничтожными средствами, что имел у себя на столике, на котором торговал, книжонок не более как на десять рублей, но при помощи магазинных приказчиков и мальчиков в какие-нибудь десять лет приобрел такое состояние, что сделался образцовым и самым главным торговцем рынка. Другой ранним утром, по назначению приказчиков, когда не могло быть хозяев, ходил с мешками в магазины, где уже приготовлялся заранее ему товар, которым он набивал мешки и отвозил в свою лавочку. Переплетчики, принимая для брошюровки от издателей книги, делали своему заказчику много дефектов собственно для того, чтобы как можно более сформировать для себя полных экземпляров и потом сбыть их на рынок. Нам рассказывали также, что и некоторые типографщики, принимая заказ на напечатание книги, припечатывали по заводу[346], а иногда даже и более лишнего и продавали их по недорогим ценам рыночным книгопродавцам. Из кадетских корпусов и других училищ прислуга таскала учебники в эту, как называли рынок, Калифорнию. Много также сбывалось на рынок книг, похищенных и от частных лиц, и из казенных библиотек. Само собой разумеется, подобного рода промышленность давала слишком много выгод, и потому книжных торговцев рынка более и более размножалось: прислуга, едва только успев выжить ученические годы, отставала от хозяев и открывала свои маленькие лавочки, имея в виду не правильную торговлю, но исключительно приучение темных поставщиков. Книги, покупаемые от воришек, тотчас же перепродавались ими другим, состоятельным торговцам, и таким образом, однажды навсегда, шла их промышленность. Подобный процесс рыночной книжной промышленности продолжался довольно много лет, но в настоящае время он, по-видимому, исчез, потому что от рыночных торговцев мы слышим много жалоб на упадок их промышленности. Они говорят, что кто успел в прежнее время составить себе состояние, тот и в настоящее время ведет довольно порядочного объема торговлю, но кто не успел, тот бедствует, перебиваясь с хлеба на квас, тем более люди, обремененные многочисленным семейством.
