Воспоминания о службе в Финляндии во время Первой мировой войны. 1914–1917 - [28]
Выборы были только для проформы, да на них было и мало народа. Максимов был намечен еще накануне и все равно был бы проведен на эту должность Совдепом. В начале 11 часов утра он явился в штаб командующего вместе с капитаном 2-го ранга Муравьевым и вступил в пререкания с офицерами, требуя немедленного допуска к адмиралу Нежнину, заявляя, что он выбран флотом в командующие.
Адмирал Непенин в конце концов согласился, чтобы положить конец всяким пререканиям, что Максимов будет контролировать все распоряжения, от него исходящие, а должность он ему сдаст лишь тогда, когда получит об этом указание Временного правительства.
Максимов уехал на автомобиле под флагом командующего флотом и большим красным флагом в штаб крепости для переговоров с комендантом в отношении установления единства власти.
Был составлен и выпущен приказ по флоту, которым приветствовался новый строй, но уже через какой-нибудь час в штаб командующего было принято радио с призывом ко всему флогу не верить адмиралу Непенину: «Товарищи матросы, не верьте тирану! Вспомните о приказе об отдании чести. Нет! От вампиров старого строя мы не ползшим свободы. Мы ожидаем депутацию, а когда к нему были посланы депутаты от толпы, то неожиданно «Кречет» давал сигналы: «Прислать сформированный полк». Нет! Смерть тирану – и никакой веры от объединенной флотской организации демократов».
Кем было отправлено это радио, установить не удалось.
После отъезда Максимова адмирал Непенин отправил в Государственную думу следующую телеграмму: «Сейчас прибыл ко мне начальник минной обороны вице-адмирал Максимов и доложил, что приехавшая к нему грзчша, состоящая из разнородной команды и офицеров морских и сухопутных, на посыльное судно «Чайка», где он был арестован, сообщила о его избрании на пост командующего флотом. Линейный корабль «Император Павел I», играющий сейчас существенную роль, дал телефонограмму не исполнять моих приказаний. Условился с адмиралом Максимовым, что дальнейшие распоряжения будут подписываться во избежание двоевластия им и мною. Непенин».
На Сенатскую площадь, однако, вышли не все войсковые части гарнизона, поэтому матросы и агитаторы опять забегали по городу, мутя нижних чинов. В Сернэсе ими был смущен расквартированный там 511-й пехотный Сычевский полк, арестовавший своего командира, старого лихого финляндца полковника Ржевусского, начальника хозяйственной части и полкового адъютанта, а позже были арестованы и все офицеры полка. В 510-м пехотном Волховском полку матросов встретил командир первого батальона полковника Семова с офицерами и в такой решительной форме заявил матросам, что его солдаты будут слушать только его и пойдут только с ним туда, куда это будет нужно, что те оторопели. Волховцы поддержали своего командира, прогнав матросов. Тогда толпа отправилась в саперные казармы на Рунебергскую улицу. В канцелярии помещавшейся там воздухоплавательной роты Свеаборгской крепости сидел ее командир штабс-капитан Левицкий и разбирал служебную почту. Матросы обратились к нему с вопросом, почему он не вышел с ротой на Сенатскую площадь для выслушивания Манифеста об отречении государя. Офицер отвечал, что он никакого распоряжения не получал, а потому не считал необходимым туда идти. Неизвестный матрос тут же убил штабс-капитана Левицкого, выстрелив ему в голову. Это был один из лучших кадровых офицеров в крепости. Убийство не было случайным. По дороге матросы увидели в одном из окон прапорщика Логинова, служившего в Строительстве сухопутного фронта Свеаборгской крепости. Двое матросов зашли в дом и отобранным у офицера револьвером, с которым они не умели обращаться, пытались его застрелить. Хозяйка квартиры, где жил этот офицер, догадалась внести завтрак с выпивкой, и матросы оставили свое намерение. Несколько дней спустя (6 марта) комендант города генерал-майор Кетхудов избавился от смерти тем же способом. Когда к нему на квартиру приехали матросы, чтобы его арестовать и по дороге убить как бывшего флигель-адъютанта, он предложил им на дорогу хватить по стаканчику коньяку, а сам позвонил в комитет, откуда сейчас же прибыли два офицера с нарядом матросов и освободили генерала от посетителей.
В десять с половиной утра Исполнительный комитет отдал распоряжение о выходе всех частей на Вокзальную площадь для встречи прибывающих депутатов из Петрограда. Одновременно приказывалось отобрать у офицеров холодное и огнестрельное оружие и сдать таковое в комитет. Не все части пожелали, однако, подчиниться последнему распоряжению, оставив оружие у своих офицеров. По казармам разъезжал на автомобиле какой-то пехотный прапорщик с большим красным бантом на шинели и требовал скорейшего выхода на площадь. Когда он подъехал к саперной казарме, то матросы сняли его с автомобиля и отправились продолжать свою работу уже без толпы. Последняя, поглазев немного вслед уехавшим, бросилась назад в казармы. Во дворе был ею выловлен фельдфебель воздухоплавательной роты подпрапорщик Пушкин, которого привели к воротам и спросили у дневального, что тот может сказать в защиту фельдфебеля, так как они собираются его сейчас убить. Негодяй дневальный дал самую мрачную аттестацию честному служаке, результатом которой явилась бесчеловечная расправа толпы со сверхсрочнослужащим. Дневальный потом испугался ответственности и поспешил поскорее спровадить со двора тело убитого, которое было найдено только спустя несколько дней в виде бесформенной массы, и только по форме признали, кому принадлежало тело.
