Воспоминания о школе - [48]
Непонятно, злой он или добрый. Брюки на подтяжках доходят ему почти до груди.
Рядом с ним за стол с зеленой скатертью, чернильницей и пером, которое, скорее всего, не пишет, садится профессорша математики. Молоденькая жгучая брюнетка с большими карими глазами как у сицилийки, и только я один — поскольку студенты не видят в ней женщину, а видят только профессоршу — замечаю, что она красивая, ну или по крайней мере хорошенькая. Она тоже смотрит на меня, и странное дело — я, хоть и давно научился выдерживать женский взгляд, вдруг ощущаю в себе тот самый страх двенадцатилетней давности и, почувствовав себя чуть ли не школьником, опускаю глаза. Хотя она, наверное, моложе меня. Но она преподаватель.
Профессор ботаники — высокая, с длинной шеей, почти седая. Волосы собраны в пучок на затылке. Она кажется милой старушкой, но на экзамене кому-то наверняка не поздоровится. Справа от нее сидит генерал, который будет спрашивать какую-то военную дисциплину. У нас в свое время не было такого предмета, и меня лично очень впечатляет лежащая рядом с чернильницей сабля. Добрый на вид генерал с розовым бритым лицом пугает меньше, чем профессора.
Это стол естественных наук. Напротив — стол гуманитариев.
Здесь профессора совсем разные. Тот, что по истории и философии, а по совместительству председатель комиссии, — толстый, лысый, с очками на лбу, как у автомобилистов, но, чтобы прочитать что-нибудь, он опускает их на нос, утыкается в листок и водит пальцем по именам: Гернини, Гозелли, Гонзанти… больше никого нет на «Г»? Ну тогда очередь Каччалупи.
Каччалупи — высоченный блондин, правда, прыщавый и с маленькими глазками, которые толком ничего не видят. Но зато у него огромные руки, которыми он на ощупь ищет сейчас на зеленой скатерти ручку, чтобы расписаться, но как тут получится расписаться, если рука дрожит, перо не пишет, а председатель комиссии, такой же близорукий, наклоняется к тебе близко-близко и смотрит прямо в глаза, а в голове у него, скорее всего, уже созрел вопрос, на который ты вряд ли будешь знать ответ?
— Посмотрим, посмотрим… Расскажите мне про Коррадино. Кто такой был Коррадино?
По всей аудитории слышится завистливый шепот: повезло этому Каччалупи. Кто ж не знает, кто такой Коррадино? Ему было пятнадцать, когда его пригласили в Италию, и он приехал, на прощание обняв и поцеловав свою маму, — такой же симпатичный, как Манфреди. Он приехал вместе с двоюродным братом, своим ровесником Федерико Австрийским, у которого было слишком важное имя для такого мальчишки. Обоим отрубили головы. И до последнего они держались за руки. Перед смертью Коррадино бросил плачущей и проклинающей Карла Анжуйского толпе перчатку на память. Федерико Австрийскому было нечего бросать, поэтому он просто помахал рукой.
— Это произошло 12 октября 1260 года, — заключает профессор, и на лице его не мелькает ни малейшей тени сочувствия к двум несчастным юношам. Ему важнее всего даты. Он хочет знать их все. Каччалупи же их не знает.
— В каком году был заключен Утрехтский мир?
Каччалупи не только не знает год, но и понятия не имеет о том, что такое Утрехтский мир.
В аудитории полная тишина.
Бедный Каччалупи, такой высокий, с такими огромными руками и совсем еще детским личиком.
— …в 1648-м?
Очки с носа профессора сами собой прыгают на лоб. Каччалупи перепутал Утрехтский мир с Вестфальским. Слишком много мирных соглашений в то время. И слишком много войн: Тридцатилетняя война, войны за наследство, Испания и Франция, Испания и Голландия, Австрийский договор, договор Аквисграна… На тысячу студентов найдется, может быть, один, кто хорошо знает этот период истории.
Эх, вот если бы он поменял вопрос…
Но какое там, он настаивает, хочет во что бы то ни стало услышать, в каком году был заключен Утрехтский мир…
Спросил бы он про Карла Альберта или про движения двадцать первого года… Но ему, увы, необходимо знать последствия Утрехтского мира…
— Кому после заключения Утрехтского мира отошла Сицилия, а кому Гибралтар и Менорка?
Прошло уже минут пятнадцать, в тишине слышно, как бьются сердца студентов и среди них мое — я снова охвачен старым страхом перед экзаменами. Мне хочется поскорее уйти отсюда. «Сейчас, — думаю я, — он вызовет меня и будет спрашивать войны за наследство». Я усилием воли пытаюсь убедить себя, что экзамен я давно сдал, целых двенадцать лет назад, что сдавать его больше не нужно и что я могу уйти отсюда, когда захочу. Единственный, чьего сердца не слышно, — это Каччалупи. Он вдруг стал совсем маленьким, весь сжался в комок. Когда плохо начинаешь первый экзамен, считай, что все остальные тоже пропали. А монотонный голос профессора тем временем безжалостно продолжает:
— Кому отошла Сицилия по Утрехтскому миру? Кому Испанское королевство и Американские колонии?
И в учебнике ведь написано, кому что отошло!
Но учебник дома. И глаза Каччалупи не раз пробегали по тем самым строкам, где все это написано. И был ведь момент, может быть всего один, когда Каччалупи знал, кому отошли все эти земли и королевства… И вернувшись домой, он, скорее всего, обнаружит эти строки в учебнике подчеркнутыми красным…
Встретить настоящего мужчину совсем несложно. Вы можете даже не подозревать, что подобные мужчины находятся в вашем окружении. А все потому, что шаблонное представление о настоящем мужчине, которое нам прививают СМИ, не имеет ничего общего с реальностью. Поэтому женщины, встретив, «не узнают» настоящих мужчин, но связываются с теми, кто им в подметки не годится. Читайте книгу с открытым сердцем и размышляйте над своей прошлой жизнью, делайте выводы о своих прежних ошибках в отношениях с противоположным полом и принимайте новые решения для построения своей новой судьбы! На страницах этой книги вы найдете ответ, почему вам до сих пор не удалось удачно выйти замуж, почему это удалось другим счастливицам и что вам надо сделать, чтобы пополнить их немногочисленные ряды.
Книга Питера Янга открывает огромную неизведанную территорию в практике НЛП. Его работа — это самый крупный вклад в развитие НЛП за последние несколько лет. Автор приглашает читателя к путешествию с целью исследования собственной жизни и снабжает необходимыми для этого инструментами. Здесь представлены основные, наиболее эффективные методики НЛП в сочетании с новыми открытиями и находками, что делает эту книгу интересной как для новичков, так и для людей, хорошо знакомых с этим направлением. Ознакомившись с несколькими основными методиками, вы сможете испытать их на себе, что позволит вам лучше понимать себя, других людей и общество в целом.
Эта книга про успешное преодоление кризиса среднего возраста, про переоценку жизненных ценностей и про то, как обычный представитель среднего класса может поменять себя, своё отношение к миру, свою профессию и всю свою жизнь. Как из корпоративного работника, живущего без радости, без цели и смысла, можно превратиться в человека, нашедшего дело своей мечты и мотивацию, чтобы развиваться и двигаться вперёд.
Нам с детства твердят, что главный секрет успеха в упорном труде или хорошем образовании. Но на деле все оказывается не так просто. Троечники становятся звездами, а трудяги прозябают в безвестности. До эпохи анализа больших данных никто не мог предсказать, ждет ли вас успех и что нужно для того, чтобы стать знаменитым. Один из самых цитируемых ученых современности Альберт-Ласло Барабаши решил применить научные методы, чтобы вывести формулу успеха. Он изучил судьбы тысяч ученых, спортсменов, людей искусства и выявил пять универсальных законов успеха.
18+. В некоторых эссе цикла — есть обсценная лексика.«Мы радуемся неудачам богачей и люто завидуем их успехам. Обычно лежа на своих диванах в ипотечных эконом-норах» (с).
Уравновешенность и внутренняя гармония даны нам от рождения, но современная жизнь легко может выбить нас из естественного равновесия. Иногда мы нарушаем его сознательно, скажем, едим слишком много или злоупотребляем спиртным, а потом не без труда восстанавливаем наш баланс, переваривая съеденное и приходя в себя после похмелья. Из равновесия также могут вывести травма или болезнь. Я предлагаю вам научиться так регулировать движение Ци по своему телу, что это заменит множество лечебных процедур. И поможет вам безопасно и эффективно, используя возможности своего организма, справляться с разнообразными проявлениями диссонанса. Чтобы сделать наше путешествие более приятным, мы нырнем еще глубже, используя управляемую медитацию, и постараемся осознать энергию пяти первоэлементов, оживляющую всю жизнь.
Имя Марины Аромштам на обложке — залог правильного воспитания взрослых. Каждая ее книга — это ниточка, соединяющая мир ребенка и мир взрослого. Как говорить, как учить, как объяснить, как исправить и еще целый миллион «как»…Здесь нет готовых рецептов, здесь есть просто жизнь одного человека, для которого педагогика — это не пустой звук и не сухие учебники.Ее дети — самые обычные, они живут в соседних квартирах, соседних домах. Кто-то из неполной семьи, у кого-то, наоборот, все хорошо (но даже за это бывает стыдно), кто-то хвастается без меры, кто-то перебивает и лезет вперед, кто-то ворует кошелек у учителя и божится, что этого не делал, а кто-то пытается его уличить.
У каждого человека, который, затаив дыхание, звонит в детский дом, своя история: кто-то, однажды проснувшись, понимает, что нестерпимо хочет помочь, что эти дети ни в чем не виноваты и имеют право на счастье, кто-то зреет годами и в день «икс» дрожащей рукой снимает телефонную трубку. Жизнь каждого из этих людей, будущих мам и пап, от этого первого звонка меняется моментально. Конечно сложно, конечно страшно, конечно не каждому этот экзамен удастся сдать. Книга Татьяны Губиной – откровение, исповедь сотрудника детского дома.
Загляните на детскую площадку, и вы увидите несколько «типичных мам». К одной можно приклеить ярлык домохозяйки, у которой всё под контролем; к другой – образ мамы с расшатанными нервами, срывающейся на окружающих; а вон ту можно назвать «загнанной лошадью», усталой и понурой. Нет среди них только «обычной мамы». Потому что обычная мама – это все мы: иногда пофигистки, иногда – вожатые, а время от времени – куда деваться, и загнанные лошади. И это нормально, считает Надя Папудогло, главный редактор портала «Мел» и создатель блога kokomyboy.
У каждого человека, который, затаив дыхание, звонит в детский дом, своя история: кто-то, однажды проснувшись, понимает, что нестерпимо хочет помочь, что эти дети ни в чем не виноваты и имеют право на счастье, кто-то зреет годами и в день «икс» дрожащей рукой снимает телефонную трубку. Жизнь каждого из этих людей, будущих мам и пап, от этого первого звонка меняется моментально. Конечно сложно, конечно страшно, конечно не каждому этот экзамен удастся сдать. Книга Татьяны Губиной — откровение, исповедь сотрудника детского дома.