Воспоминания о Евгении Шварце - [200]

ДАНИИЛ ХАРМС КАК Я ВСЕХ ПЕРЕШИБАЮ…

Хармс (Ювачев) Даниил Иванович (1905–1942), поэт и драматург. Умер в «Крестах» во время блокады.

1. Рассказ опубликован в кн.: Д. Хармс «Полет в небеса» (Л., 1988) под заголовком «Я решил растрепать одну компанию…», данную ему составителем сборника А. А. Александровым. Текст печатается по этому изданию. В архиве художника В. В. Стерлигова сохранялась рукопись этого рассказа под авторским названием «Как я всех перешибаю…»

2. Н. В. Гернет в ту пору была заведующей редакцией «Чижа»; Д. Е. Рахмилович — отв. редактором этого журнала.

3. В рукописи после абзаца, заканчивающегося словами «…называвший себя Южиным», следовало несколько любопытных вычеркнутых строк: «Видя, что со мной шутки плохи, Евгений Львович Шварц начал приглашать меня к себе на обед, говоря, что к обеду будет суп с пирожками. Я попался на эту удочку и пошел за Шварцем. Он привел меня к себе, и мы начали обедать. Жена Шварца Екатерина Ивановна, все смеялась неизвестно чему». Другой вариант конца, который показался автору остроумнее, — после «…пригласил меня к себе на обед»: «Однако Шварц куда-то скрылся, оставив меня одного на улице. Я плюнул с досады на эти штучки и вернулся в Госиздат». После чего он и пошел «трепать» всю их компанию.

ЛЕОНИД МАКАРЬЕВ МЫ ЗНАЛИ ЕВГЕНИЯ ШВАРЦА

Макарьев Леонид Федорович (1892–1975), актер, режиссер и драматург; нар. арт. РСФСР.

Впервые — в одноименном сборнике без заголовка. Печатается по этому изданию. Заголовок взят из книги Л. Ф. Малюгина «Творческое наследие: Статьи. Воспоминания» (Л., 1985), где опубликованы эти же воспоминания, но с некоторыми купюрами.

1. Речь идет о «Гондле» Н. Гумилева.

2. «Два клена» были поставлены П. К. Вейсбремом в ТЮЗе в 1954 г.

3. Васильева Елизавета Ивановна (Черубина де Габриак) (1887–1929), поэт, драматург.

4. Е. А. Уварова участвовала, кажется во всех постановках его пьес в ТЮЗе, Новом ТЮЗе и театре Комедии.

5. Макарьев в этом эпизоде не участвовал, а значит, писал со слов, как оказалось позже, своей жены Веры Зандберг. Тогда, 17 октября 1956 года, ТЮЗ отмечал 60-летие Евгения Львовича, эту версию она впервые рассказала автору «Ундервуда». «Когда кончилась торжественная часть, и я сидел с актерами, а художница рисовала — вдруг разговорилась Зандберг, — записал Шварц на следующий день. — И я подивился немощи человеческой памяти. Она мне же, с глубокой уверенностью в том, что так и было, стала рассказывать, как был написан „Ундервуд“. Нет, значит, прошлое и в самом деле не существует. Разбитная, сильно пожилая женщина, называя меня Женей, повторяла: „неужели вы не помните“, уверяла меня и всех присутствующих в следующем. Когда Уварова лежала в больнице, я навестил ее вместе с Зандберг. (Ничего подобного не было. Я ни разу не навестил Уварову. В те годы я не так хорошо был с нею знаком.) И чтобы утешить больную, я сказал ей: „Ты, Лиза (я в те годы был с Уваровой на „вы“), ты, Лиза, в моей пьесе будешь играть старуху, которая всех щиплет. А вы, Верочка, пионерку, которая растет каждый день, и кажется выше своего роста“. И стал шутить, хохмить (о, ужас). И через неделю (неправда, „Ундервуд“ я писал недели две) принес пьесу, где все эти хохмы были вставлены, — „помните, Женя?“ И я ответил: „Продолжайте, продолжайте, я слушаю все с величайшим интересом…“ Ничего похожего на правду! Я слушал с глубочайшим интересом и не мог представить себе, что делалось в этой душе, какой путь ей пришлось пережить за эти годы, чтобы до такой степени все забыть и научиться так подменять пережитое сочиненным. На самом же деле „Ундервуд“, как это ни грустно, был написан для нее. Я от тоски и избытка сил стал играть во влюбленность. В нее. В Зандберг. И увлекся…» Но этой записи Евгению Львовичу показалось недостаточно, и 25-го он дополняет: «Я не решился перечитать „Ундервуд“, когда пьеса попалась мне недавно в руки. Но помню, что писал я ее не шутя. Что же такое прошлое? Для меня двадцатые годы все равно, что вчера, а тут же рядом человеку в тех же годах чудится нечто такое, чего не было. И что творилось в душе этой пожилой, недоброй женщины в те времена, когда была она безразлична, добра и молода?» Так рождаются легенды.

6. Первую пьесу Е. Ш. Л. Макарьев не знал. О ней см.: Нева. 1971. № 10.

7. Премьера «Ундервуда» состоялась 21 сентября 1929 г. Режиссерами были А. Брянцев и Б. Зон, художником — В. Бейер, композитором — Н. Стрельников.

8. Н. К. Черкасов только репетировал, а в спектакле не участвовал. Роль, которая поначалу предназначалась ему, исполнил Г. Эрасмус.

9. Речь идет об артистке Артамоновой Ольге Михайловне (1907–1928)

10. Л. Макарьев цитирует письма Е. Ш. к его жене Зандберг Вере Алексеевне (1897–1975). «Я в 27–28 году от душевной пустоты и ужаса притворялся, что влюблен в жену Макарьева, Веру Александровну Зандберг, — запишет Е. Ш. в „Амбарной книге“ 15 марта 1953 г. — Мания ничтожества в те годы усилилась у меня настолько, что я увлекся этой азартной игрой и даже страдал. Играя и страдая, я имел достаточно времени, чтобы разглядеть Макарьева, да и Верочку тоже. Роман не кончился ничем, и это усиливало иллюзию влюбленности. Моя мания ничтожества и глубокая холодность Верочки под внешней мягкостью и женственностью и привели к тому, что возлюбленной моей она не стала. И это делает воспоминания мои о тех днях не то что горькими, а прогорклыми». (Евгений Шварц. Предчувствие счастья. М., 1999. С. 113)