Воспоминания. Мемуарные очерки. Том 2 - [39]
В примечании к стр. 15 автор статьи говорит: «Оговорка эта может служить доказательством равнодушия Пушкина к журнальным мнениям». Утверждаю, на основании личного знакомства с Пушкиным и целой кипы его писем ко мне, что никто более Пушкина не дорожил и не огорчался журнальным мнением! На меня, нижеподписавшегося, который находился в литературном кругу тогдашней эпохи и бывал во всех домах, где собирались литераторы[312], автор статьи ссылается много раз, т. е. на мои напечатанные рассказы[313], однако ж я должен сказать, что литературное общество у А. Ф. Воейкова[314] описано иначе нежели как было, и лица, которые, по словам автора статьи, украшали собою вечера А. Ф. Воейкова, в то время вовсе ничего не значили ни в свете, ни в литературе. Литературное общество у С. Д. П.[315], которое автор статьи поставляет рядом с собраниями у Карамзина, А. Н. Оленина[316] и Александры Андреевны[317] Воейковой (олицетворенной музы!), – принадлежало к задней шеренге, или, как написал Воейков, к 15 классу[318]. Там не бывал даже ни один журналист, кроме А. Е. Измайлова! Автор статьи, весьма часто ссылаясь на меня, нижеподписавшегося, весьма не благоволит к моему слабому дарованию. Доказательства везде, и особенно на 33‐й стран[ице], в примечании. Приводя сонет Дельвига к С. Д. П. при посылке сочинения Булгарина «Воспоминания об Испании»[319], автор статьи говорит в примечании: «В “Полярной звезде”, во “Взгляде на русскую словесность” в течение 1823 года, напечатано (стр. 4–5) несколько слов о сочинении г. Булгарина, доказывающих, что оно имело в свое время (!!!) некоторый успех, благодаря новости предмета и легкости изложения». Это говорит автор статьи. Благодарю его покорно! Не желаю я большего для современной брошюры, как легкости в изложении и современного успеха, а статье о Дельвиге – предоставляю бессмертие и вечное торжество, как «Илиаде» Гомера! Каким образом автор статьи помещает Батюшкова в число деятелей литературной эпохи с 1819 до 1825 года, когда он совершенно уже исчез с литературного поприща[320], и каким образом издание альманахов «Полярная звезда» и потом «Северные цветы» приписывает упадку тогдашних журналов и разладу их с ходом тогдашней литературы??? Все это совершенно несправедливо.
В басне А. Е. Измайлова «Слон и собака» стихи Крылова:
вовсе не намек на барона Дельвига, как утверждает автор статьи. Я знаю, на кого этот намек[322] – но не имею нужды объясняться. На стр. 42 напечатано: «постоянным и желанным гостем (т. е. у Александры Андреевны Воейковой) был В. А. Жуковский, встретившийся (??!!) с ней еще в Дерпте, в 1815 году, и посвятивший ей свою “Светлану” и несколько других стихотворений». Замечу автору статьи, что В. А. Жуковский не встретился в Дерпте с Александрою Андреевною Воейковой, но нарочно приехал жить в Дерпт, в котором А. Ф. Воейков был профессором русской литературы в тамошнем университете. В семействе А. Ф. Воейкова жила его теща, Катерина Афанасьевна Протасова (урожденная Бунина), сестра Жуковского, и другая дочь ее, Мария Андреевна Протасова, вышедшая замуж за профессора Мойера[323]. Когда А. Ф. Воейков поселился в Петербурге, В. А. Жуковский был не гостем у него, а жил в одной квартире[324]. На стр. 16 статьи, в примечании, между прочим напечатано: «Опечатки, обессмыслившие эти два стихотворения, так беспокоили Пушкина, что он просил г. Булгарина поместить их в надлежащем виде в издававшихся г. Булгариным “Литературных листках”, где оба стихотворения и были напечатаны в 1824 году, № IV, стр. 134 и 135. Они были доставлены г. Булгарину при письме Пушкина от 1 февраля 1824 года, из Одессы[325]. Это неизданное и любопытное письмо было сообщено нам в копии, но мы не считаем себя вправе напечатать его теперь, не имея на то согласия г. Булгарина».
Возражаю во всеуслышание: А. С. Пушкин писал письма всегда в один присест, наскоро и никогда не оставлял у себя копий этих мимолетных импровизаций. Я же никому не давал копий с письма ко мне Пушкина. Каким образом копия письма Пушкина ко мне могла попасть к сочинителю статьи о Дельвиге??!! Меня же, Ф. Булгарина, никто не спрашивал о подлинности письма и о позволении напечатать его! Иной подумает, будто меня спрашивали, а я отказал. У меня находится в собрании автографов целый пук писем А. С. Пушкина[326], из которых я и напечатаю некоторые, если Господу Богу угодно будет продлить жизнь мою до того тома моих «Воспоминаний», в котором будут изложены литературные мои отношения. Оканчиваю мое суждение о статье о Дельвиге.
Вот умер и Языков, на сороковом году возраста! Два литератора говорили о нем на его свежей могиле: г. Губер, в Петербурге (в № 5 Ак[адемических] в[едомостей]
