Воспоминания - [7]
В 1892 году Алексей Петрович Бахрушин написал книгу «Кто что собирает», где рассказал только лишь о 35 российских коллекционерах с подробным описанием их коллекций, среди которых встречались совершенно экзотические, — например, редактор журнала «Вестник воспитания» Е. А. Покровский владел собранием колыбелей со всего света 15* .
А. П. Бахрушин завещал свою богатейшую коллекцию Историческому музею. Образ этого человека, так же как и образ другого Бахрушина — коллекционера, родного брата создателя Театрального музея Сергея Александровича, в воспоминаниях Ю. А. Бахрушина дан необычайно рельефно. Это типичные коллекционеры, цель и смысл жизни которых — собирание. Характерен эпизод, описанный?. II. Бахрушиным: «Один собиратель (чего — не знаю, но это все равно, дело не в предмете собирания, а в той силе, которая так крепко связала сердце человека с собираемыми им предметами) во время пожара своего дома, когда уже загорелась комната с его собранием, вынести которое было нельзя, — не пожелал выйти из дома, хотя имел еще полную возможность, и сгорел вместе со своим собранием». Не так ли в горящей в 1917 году России остался и А. А. Бахрушин вместе со своим музеем, не уехал, не бросил, не увез? Подвижнической была его жизнь, как и жизнь его предков. Подвижнической оказалась и жизнь Юрия Алексеевича Бахрушина, написавшего летопись своего рода. И если музей является памятником его создателю, то книга Ю. А. Бахрушина — это уже второй памятник делу и жизни Бахрушиных. И еще — это трепетное, полное любви и преклонения слово о России.
1* «Русское слово», 2 декабря, 1912 г.
2* Газ. «Копейка», 1912, 21 сент.
3* Плещеев А. На смерть А. А. Бахрушин/Возрождение. Париж. 1929. 12 июня.
4* Волков. Памяти А. А. Бахрушина // Литературная газета. 1929. 25 июня.
5* Гуртовщики — погонщики гуртов скота.
6* прасол — торговец скотом.
7* Алферов А. Русские ведомости. 1916. 17 февр.
8* Черт возьми! (ит.)
9* Театральная жизнь. 1990. № 23.
10* Бурышкин П. А. Москва купеческая. М., 1990. С. 100.
11* Ктитор — церковный староста.
12* Адамович Г. Бунин. Воспоминания // Знамя. 1988. № 4. С. 190–191.
13* Бунин И. А. Окаянные дни. М„Советский писатель, 1990. С. 44.
14* Бурышкин П. А. Москва купеческая. М., 1990. С. 127.
15* Кто что собирает (из записной книжки А. П. Бахрушина). М„1916. С. 27–28.
Н. Сочинская
Это издание посвящено столетию (1994 г.) Государственного центрального театрального музея имени А. А. Бахрушина (бывший Литературно-театральный музей императорской Академии наук имени Алексея Бахрушина в Москве).
За свою вековую деятельность Театральный музей стал одним из крупнейших и известнейших музеев не только в России, но и в мире, памятником истории и культуры международного значения. Хранящаяся в нем национальная театральная коллекция насчитывает 1,5 миллиона подлинных уникальных экспонатов, системно рассказывающих об истории театра всех видов и жанров, от его зарождения до наших дней.
Сотни театральных выставок, созданных сотрудниками музея, с огромным успехом показываются не только в России, но в Нью-Йорке и Риме, Берлине и Стокгольме, Амстердаме и Сан-Франциско, Мадриде и Мюнхене, Венеции и Праге, Париже и Гаване, Лос-Анджелесе и Дели. Ни одна выставка по общей истории искусства России у нас или за рубежом не проходит без участия Бахрушинского музея. Многие кинофильмы, теле-и радиопередачи, публикации, труды, связанные с историей театра, базируются на материалах музея им. А. А. Бахрушина. Со всего мира для работы в фондах музея приезжают исследователи и театральные деятели.
Надеемся, что предлагаемая книга будет интересна читателям, каждого из которых мы с радостью приглашаем продолжить знакомство с А. А. Бахрушиным и его театральным наследием у нас в музее — в Москве, на улице Бахрушина, 31.
В. В. Губин, директор Центрального театрального музея им. А. А. Бахрушина
Воспоминания
Памяти незабвенных родителей
От автора
Заранее предвижу, что меня будут упрекать и в идеализации прошлого, и в чрезмерно доброжелательном отношении к отдельным людям. Подобные обвинения сейчас обычны. Не собираюсь оправдываться, тем более, что считаю их имеющими основание. Однако все же хочу объясниться по этому поводу с читателем.
Во-первых, дело в том, что когда человеку перевалит за половину его жизни, то годы юности всегда представляются ему какими-то необыкновенно хорошими. Не у всякого эта юность была одинаковой — у одного она была любящей, заботливой матерью, у другого — строгой, но справедливой воспитательницей, у третьего — жестокой, бессердечной мачехой. Но во всех случаях она была юностью — периодом первого знакомства с жизнью и первых мечтаний, когда все кажется интересным и необыкновенным, и предстоящий жизненный путь представляется столь бесконечным, что не вызывает ни малейших опасений, что его не хватит для достижения всего задуманного. Поэтому-то любой автор, даже тот, для которого юность была мачехой, неизменно найдет в ней моменты, которые будет невольно идеализировать.
Во-вторых, по своему происхождению я принадлежал к правящему классу. Я, право, в этом не виноват, так же как и в том, что моя юность оказалась для меня любящей, заботливой матерью. Дети, как известно, не вольны выбирать себе родителей, впрочем, если бы мне даже и представился подобный необыкновенный случай, я бы им не воспользовался.
