Воспоминания: 1826-1837 - [27]
А.Ф. Ланжерон.
Теперь обратимся к последствиям того отступления, которое было предписано нашим войскам, посмотрим на события в Дунайских княжествах и на ту военную кампанию, которую, тем временем предпринял по ту сторону Кавказа генерал Паскевич князь Эриванский.
Сопровождавший императора в армии граф Ланжерон принял командование над корпусом князя Щербатова, который ускоренным маршем прибыл из России для того, чтобы укрепить наши позиции в княжествах Молдавии и Валахии. Князь Щербатов тяжело заболел и не смог больше командовать. Важная крепость Силистрия была блокирована, начались работы по ее осаде. Напротив Видино небольшой отряд под командованием генерала Гейсмара служил связующим звеном между нашими службами и крайне правым флангом. Он защищал, также, Крайову, столицу Малой Валахии. К концу кампании против генерала Гейсмара предпринял наступление значительный турецкий корпус. Видя, что, начав отступление, он будет разбит численно превосходящим особенно в кавалерии противником, генерал принял смелое решение предпринять неожиданную атаку в ночь непосредственно перед неравным сражением. Застигнутые врасплох ожесточенной атакой в своем лагере турки не имели времени построиться, и обратились в бегство в полном беспорядке, объяснимом ужасом и отсутствием дисциплины. После преследования турецкие войска рассыпались, и в наши руки попали их пушки, лагерь и большое количество пленных. Этой победой закончилась кампания в Валахии.
Под Силистрией наши войска противостояли всем обрушившимся на них обстоятельствам — непогоде, потокам дождей и ужасному холоду. Они страдали также от сложностей с подвозом и от полного отсутствия фуража. Граф Ланжерон был вынужден снять осаду и перейти на другой берег Дуная для того, чтобы дать войскам отдохнуть. Много солдат выбыло из строя по болезни, потери увеличивались от холода и от переходов по разоренным землям. Выбившиеся из сил лошади падали от усталости, наши кавалерийские полки были полностью расстроены, артиллерия испытала меньше потерь, но, тем не менее, часть ее не могла вести боевые действия. Количество умерших от холода и военных тягот солдат и окончание кампании — все несло на себе отвратительный отпечаток разгрома и поражения. К счастью, неприятель не сумел воспользоваться нашим печальным положением, и позволил нам спокойно перейти через Дунай и стать на зимние квартиры.
В Азии кровавая и славная борьба поддержала наши операции по ту сторону Дуная. 14 июня граф Паскевич, перейдя гору Арарат, вошел в азиатские провинции, этот центр и колыбель Османской империи. Он приготовил необходимые способы снабжения, что было столь трудно в этой гористой местности, населенной враждебными и воинственными племенами. В то же время, он должен был наблюдать за кавказскими горцами, который готовы были воспользоваться первой же возможностью для того, чтобы избавиться от нашего владычества и прийти на помощь туркам. Он не мог забрать войска из только что завоеванных у Персии провинций, и был вынужден пристально приглядывать за лукавым и непостоянным государем этой империи, который был разгневан и унижен своим поражением. Таким образом, граф Паскевич со всех сторон был окружен врагами и трудностями, и в его распоряжении было мало возможностей, которые ему нужно было создать своим талантом и храбростью своих войск. Он организовал грузинскую, армянскую и даже курдскую милицию, заботливо укрепил пункты на наших новых границах и собрал небольшую армию, которая целиком насчитывала не более 14 тысяч человек, наскоро отдохнувших от усталости и лишений славной персидской кампании.
От горы Арарат Паскевич двинулся на важную крепость Карс, которую защищал многочисленный гарнизон. За 8 дней перехода по почти неприступным горам ему удалось сбить на перевалах все заслоны, которые неприятель выставил против него, разбить неприятельский корпус, отошедший от Эрзерума к Семме, разбить его лагерь и штурмом взять Карс, защищенный тройной стеной и мощной крепостью. 23 июня наше знамя уже развевалось на крепостных башнях. Не дав противнику времени собраться после поражения, Паскевич прошел по диким горам, называемым Чилдырскими, и неожиданно появился у стен Ахалкалака. Штурм произошел немедленно. После обстрела нашей артиллерией охваченный страхом гарнизон собирался бежать, но наши солдаты, начав штурм стен, не дали им на это время. Воспользовавшись ужасом, который внушил врагам этот быстрый успех, главнокомандующий послал генерала Сакена овладеть крепостью Гертвик, а генерала Гессе — взять крепость Поти, расположенную на побережье Черного моря в устье реки Риони. Так же как Анапой, мы страстно желали овладеть этим важным для нашей торговли и военных коммуникаций местом, особенно после наших больших завоеваний по ту сторону Кавказа.
Для того, чтобы остановить быстрое продвижение русских, турки спешно собрали армию в 30 тысяч человек. Эта армия, вдвое превосходившая по численности нашу, направилась к Ахалциху. Паскевич знал об этом продвижении и со своей стороны поспешил навстречу этому новому врагу. Без остановки он прошел горы и пропасти и встретился с ним на берегах Куры в нескольких верстах от Ахалциха. Ожесточенные, но мелкие столкновения на 4 дня задержали продвижение наших войск. Для того, чтобы покончить с этим, Паскевич предпринял утомительный ночной переход с целью опрокинуть вражеский лагерь. С восходом солнца он атаковал его и после кровавого сражения, продолжавшегося целый день, он овладел лагерем, артиллерией и обозами турок. Неприятельские войска были полностью разбиты, и только часть их спаслась в стремительном бегстве. Активно преследуемые нашими легкими частями, остатки этой армии рассеялись по всем направлениям. Пользуясь своей блестящей победой, которая произвела на гарнизон крепости ужасное впечатление, Паскевич, не теряя ни минуты, приблизился к ней и атаковал ее стены.
