Воспоминания: 1826-1837 - [135]

Мария Александровна Бенкендорф.

В 57 верстах от Москвы у почтовой станции Подсолнечная была готова к смотру 16 пехотная дивизия, состоянием которой император остался полностью удовлетворен. Мы вышли из коляски у Кремлевского дворца 10 августа в 11 часов вечера. Холодное и дождливое лето приближало осень, уже много дней она заявляла о себе туманами и дождями с ветром, что предвещало нам неприятную поездку. Но, проснувшись на следующее утро в Кремле, мы были приятно удивлены чистым воздухом и ослепительным солнцем, позолотившем тысячи московских колоколен, что еще увеличило толпу людей, направлявшихся к дворцу, как только поднятый императорский штандарт возвестил им о прибытии сюда государя. Появление императора в 11 часов было ознаменовано приветственными криками и колокольным перезвоном, он направился в собор, на пороге которого его встретил митрополит Филарет с крестом и святой водой. Его ввели в святыню, где находились реликвии, которым поклонялась Москва и вся Россия. Уже установившиеся за его прежние приезды традиции ни в чем не были нарушены: на выходе из собора император медленными шагами прошел через толпившихся вокруг него людей, поднялся по большой Красной лестнице, остановился на верхней площадке, чтобы поприветствовать народ, вошел в Грановитую палату и пересек весь дворец. Он приказал восстановить Теремной дворец — древнее место жительства царей, куда вела золоченая решетка, начинавшаяся с Боярского места. Этот дворец, ставший нежилым со времен Петра I, относился к эпохе еще до Дмитрия Донского, он еще нес на себе печать византийского архитектурного стиля. Император приказал сохранить его во всей чистоте и со всеми разнообразными украшениями. Интерьеры дворца должны были быть украшены и меблированы в том же стиле, и быть максимально похоже на то, как это было в предыдущие века, насколько это позволят осуществить традиции и сохранившиеся от разрушения остатки. Затем император принял парад 2 карабинерского полка, выстроенного на большой площади перед колокольней Ивана Великого, вокруг которой, по обыкновению, теснилось множество людей. Через эту толпу сложно было пройти, а когда император возвращался к себе, она еще больше увеличилась.

Не собираясь задерживаться в Москве больше, чем на 3 дня, император торопился посетить основные общественные заведения города, которым он уделил много заботливого внимания. В тот же день он посетил кадетский корпус, Екатерининский и Александровский институты и Мариинскую больницу. Затем он отобедал у графа Петра Толстого, который в отсутствие князя Дмитрия Голицына исполнял обязанности московского генерал-губернатора. На следующий день за городом на обширной равнине перед Петровским дворцом был проведен смотр части собранных в Москве войск 6 пехотного корпуса, куда вошла целая дивизия легкой кавалерии. С целью присутствовать на этом параде и посмотреть на императора туда прибыло много людей в экипажах и пешком, что придало зрелищу вид настоящего праздника. Император был почти удовлетворен состоянием этих войск и в последующие дни забавлялся тем, что командовал упражнениями кавалерии. Он руководил всеми объединенными войсками с той воинственной живостью, которая так нравилась нашим солдатам и которая так хорошо готовила его к дерзости и к координации, необходимым в сражении. Вечером он прогуливался в недавно разбитом парке Петровского дворца, здесь за два года со всех сторон были построены красивые загородные дома, театр, рестораны, так что это место у столичной публики стало модным. За обеденным столом у императора собрались генералы, высшие чиновники и старые служаки, которых возраст или слабое здоровье заставили оставить государственную службу и которые в Москве спокойно заканчивали свою славную карьеру.

В полночь 13 августа мы покинули Кремль и отправились в Нижний Новгород через Владимир, Ковров, Вязники и Горбатов, где проинспектировали строительство дороги, ведущей из Владимира в Нижний Новгород. По дороге мы устроили смотр дивизии резерва 6 корпуса, который прошел весьма скверно на неровной площадке и под проливным дождем. Мы проезжали по прекрасной, хорошо обработанной местности, где жило многочисленное и богатое население, видели большие и добротно построенные деревни, в большинстве своем принадлежавшие местным помещикам. Мы продвигались вдоль прекрасной и широкой Волги, которая по мере нашего приближения к Нижнему Новгороду заполнялась судами под большими парусами, приближавшимися к этому центру торговли. Берег, по которому мы ехали, был очень высоким и позволял нам далеко видеть течение реки и огромную плоскую местность на правом берегу Волги. Дорога была наполнена проезжими и телегами, которые все направлялись на ярмарку. Императора здесь не ожидали раньше ночи, а когда мы въехали в город, был всего час пополудни. Никем не узнанные мы проехали через весь город и даже спустились с высокой горы, которая вела к берегу Волги и к мосту, через который надо было проехать, чтобы попасть на остров, где была ярмарка. Здесь императора узнали, раздался крик, подобный электрическому разряду, мост заполнился народом, со всех сторон люди бежали, чтобы увидеть и приветствовать императора. По мере продвижения коляски вперед толпа росла и, наконец, мы с большим трудом добрались до большего дома, в котором обычно во время ярмарки располагались губернатор и местные власти, и где пожелал остановиться император с тем, чтобы быть поближе к происходящей торговле. Здесь была видна только масса голов, которые постоянно двигались, как волны в море, оконные стекла задрожали от приветственных криков, и в воздух взлетели шапки и колпаки. Даже татары, забыв о своих религиозных традициях, обнажили головы в приветствии своего государя. Это было какое-то всеобщее опьянение, превосходившее все то, чему я был свидетелем до этих пор. На сей раз это было выражение чувств всей империи, всех проживающих в ней различных народов.