Воспламененные воспоминания - [46]

(Декабрь 2003). Снежный снеговик.

Было очень тихо. Зимнем воскресным утром никого не наблюдалось на улице. На земле блестел белый мокренький снег, а Ира — ей тогда было лет десять от силы, — беззаботно бегала и лепила комки из снега, естественно для того чтобы слепить потом снеговика, а папа помогал ей. Она как будто кружила в медленном танце, собирая слипающиеся комки снега, все больше и больше, до того момента когда они становились большими пребольшими.

Наконец когда второй комок снега был слеплен, Ира чуть отошла в сторону и ласково игриво попросила положить милого папочку второй комок на первый, тем самым начиная лепить снеговика. И когда он это делал, она откинула голову назад, небо чистое ни облачка, и взглянула вдаль, далеко-далеко отмечая странную манящую для нее притягательность исчезающего силуэта луны. Потом она с улыбкой повернулась к папе, когда тот практически закинул комок и пробормотала: «Получается, получается!», — у Александра сразу же стало как то тепло на душе и теплее телу.

И теперь Ира приступила к последнему кусочку тела снеговика — круглой голове. Она с чувствами радости слепила небольшой комочек снежка у себя в руках, а затем принялась раскатывать по земле в мокром снеге, валяя туда-сюда, из одной стороны в другую, и вот голова оказалась готова. Папа поставил голову на туловище, глубоко вздохнул и произнес: «А теперь остался лишь один маленький штришок, вернее несколько милая!» — глаза и голова скатились вниз на рядом стоящую Иру и наблюдающую за процессом, а левая рука полезла в карман зимней серой куртки и достала от туда две большие пуговицы и кривую оранжевую морковку. «Вот так» — произнес Александр, ставя пуговицы на голову, симметрично друг к другу, а морковь пониже, там, где должен быть нос. Рот и руки сделал из веток дерева.

Снеговик был полностью завершен. Оба — отец и дочь, — стояли чуть в стороне и наблюдали за своим творением из снега, пуговиц, моркови и нескольких веток и никак не могли налюбоваться на картину представленную взору. А снеговик сверкал в лучах солнца и медленно-тягуче таял.

— Папа, а дед мороз будет доволен? — спросила девочка, ей и невдомек что того не существует. На то она и ребенок и должен же быть у нее хоть раз в году настоящий детский феерический праздник.

— Я уверен ему понравится! — с нотками лжи выговорил он.

На первый взгляд ребенок самое лучшее и сокровенное для любых родителей, неважно кто они. Вот и тогда единственный лучик надежды для Александра, то, что заставляло его жить все прошедшее время, несмотря на мысли о самоубийстве.

Вот она — та радость, о который все последующие года вспоминал Александр, и каждый раз от этих размышлений он немножко улыбался, совсем капельку и щеки его внутри слегка покалывали.

(Август 2009). Сгущающаяся пелена воспоминаний.

— Я задал вам вопрос. — Наконец какой-то голос вырвал его из воспоминаний.

— Есть. Моя дочь. Милая Ира. — Не знаю, почему он сказал это, ведь он не доверял новому собеседнику, но все-таки сделал.

— Понятно. У меня тоже есть тот, ради кого мне остается жить. Нет… — незнакомец задумался на секунду — нужно жить и не оглядываться на прошлое.

— Похоже на кино. Ужастик или триллер, что-то типа того. Не знаю, но очень похоже. Как все бессмысленно! — он поник головой вниз. — Я что-то знаю об этом месте, но что именно никак не могу вспомнить. Как будто мне отрезали часть мозга и выкинули в помойное ведро, — и голова поднялась, и глаза заглянули в глаза Вернону. — Я хочу спросить у вас, из-за чего вы все-таки попали сюда?

— Мы все из-за чего-то страдаем, не так ли?! — незнакомец произнес это игриво и в тоже время властно, словно он контролировал весь разговор, а оно так и было. — Вы видели когда-нибудь, что-то запретное Саша?

— Возможно. Но какое отношение это имеет к вам?

— Самое прямое. Я видел то, чего не стоило видеть и поэтому я, наверное, здесь. — И спустя мгновение добавил, — в этом чертовом адском месте. Похоже, это и есть адский мир, каким я представлял его себе все эти годы. Не знаю, но я чувствую, что оно так и есть. Точно! Ни тебе огня, раскаленной лавы, — он так вошел во вкус о разговоре на тему ада, что казалось останавливать его бессмысленно и не разумно, — ни бесов и чертов контролирующих процесс твоих страданий за греха совершенные при жизни. Но что самое главное, — Вернон впал в пиковую точку наслаждения процессом, — этого гребаного Сатаны, Дьявола или как его еще там называют! Всего этого тут нет, и я страдаю в моем кошмаре от одиночества. Значит, так хочет она.

Они шли медленно, очень медленно и Александр вспомнил, что сам видел за последние несколько часов: Странное ужасающе зловонное существо с деревянной корягой вместо рук, к тому же с которого свисали куски тухлого мяса. Дыра в школе, приведшая его в какое-то метро, а там он повстречал первого человека в поселке, и она была женщиной. Считавшей что метро — всего лишь ее сон и поскорей бы ей проснуться от кошмара. Да, так думала она из-за каких-то собак за углом, не понятно только каким. Затем восприятие реальности показалось ему не совсем нормальным, и он стал считать этот мир сном. И наконец, девушка Алла, похожая до мельчайших деталей красивого тела на Анну. Туповатым носом, острыми как бритва немного оттопыренными ушами, длинным ртом, выпуклыми розовыми губами в которых он не раз касался своим языком, карими глазами, полными невинности и сострадания, утонченной талии подчеркивающей все прелести тела, гениталий, второго размера груди. Конечно, можно долго обсуждать схожесть образов, но он все это видел своими глазами, и все было реальностью — его жена словно вернулась из мертвых, но это было не так. С первыми словами девушки об отрицании того факта его фантазии рассыпались вдребезги, она не та кем считал он ее. И о боже! Дети, младенческие дети лет, наверное, шести или меньше — Дети тьмы, с обгорелой кожей, с оторванными конечностями, с красными горящими глазами, вопящими то ли от ужаса смерти, то ли от нахождения живой неизведанной плоти, и идущими к своей добыче, а все для того чтобы оторвать кусок мяса, съесть и вновь стать живыми. Там в толпе их он и потерял Аллу, сейчас он не знал, жива ли она или все же мертва и валяется где-то на улицах поселка, а может быть, ее разорвали на тысячи кусочков мяса дети тьмы.