Воспламененные воспоминания - [41]

— Вам не кажется что здесь слишком бледно?

— Немножко… — ответила она осторожно и боязливо, стараясь сохранять доминирование в разговоре Вернона. Ей не хотелось что-либо предлагать и заводить какой-либо разговор. Все равно, как думала она, ведомые слова зайдут в тупик и снова посыплются кучи вопросов.

— Место, в котором вы находитесь, ваша потусторонняя неживая фантазия и здесь вы можете творить… — мужчина повертел в руке красивую с узорами на ручке вилку, а на ней остатки спагетти, — что вашей душе угодно, — и вилка вместе с содержимым проследовала ко рту и почти уже оказавшись внутри остановилась прямо у лица между глаз, — но не забывайте одно правило — не желайте вреда себе или ваша реальность покарает вас за беспечное отношение к своему телу. Не правда ли парадоксально?!

От удивления Анна проглотила только что застрявший комок спагетти в горле, он прошелся по кишкам как тяжелый металл весом в тонну падает на землю с высоты, и расположился в желудке, постепенно разъедаясь кислотой. Она послала собеседнику ослепительную улыбку.

— Но я еще не мертва. Я не мертвая… нет… я живая… — слова потерялись где-то вблизи в воздухе.

— Вы умираете Анна, и вы же знаете это не хуже меня. После смерти Оно будет хранить вашу душу от разрушительного воздействия временного течения потока, — на мгновение Анне показалось, что Вернон вот-вот заплачет, но сковывающий страх не позволял сделать подобного ему, — но вы правы, пока что вы живы и полны сил.

— Я бы не сказала, что полна, может, ощущаю себя полноценным человеком, — она сделала скучающее лицо, испепеляя улыбку новой гримасой.

— Но вы уже не человек! — Почему он так считает? Что ж сейчас мысли его пусты и я не могу сказать ничего более, по крайней мере, сейчас, возможно попозже.

Затем Анна совершенно осознанно потянулась руками к тарелке с оливье и загребая руками побольше кусок салата, поднесла ко рту и жадно положила содержимое внутрь рта. Это я делаю или мной кто-то управляет? Чего все-таки Оно хочет? Какая еще чертова игра, наконец, кто-нибудь объясните мне?! Внутренний голос просто-таки разрывался эхом в голове. Это не может быть настоящим миром так? Так, где я тогда? «Твоя потусторонняя неживая фантазия» — прозвучали слова в ответ. Но фантазия ли? Неживая? Потусторонняя? И после сего момента все стихло.

Мысли ее были правы, но она нет. Нисколечко не сомневаясь в том, что все происходящее просто что-то типа галлюцинаций у нее в голове, она решительно опровергла ответ, и была не права. Подумай о том, что обещало Оно? Иначе Оно отплатит тебе новой порцией правды или на крайний случай вновь проведет по таинственному миру, а там творятся страшные дела, которые сейчас Анну почему-то — не знаю почему, то ли стоя у порога смерти, она стала понимать тот страшный мир, то ли от чего-либо другого — заводили и приводили в детский пискливый восторг. При каждой новой мысли об этом мире, кровь по жилам ее тела растекалась все быстрее и быстрее и органы внутри тела работали интенсивнее, приближая пришествие кровавой болезни — опухоли.

— Я не понимаю! — Морщась от сказанного и ощущая внутри какую-то игру на нервах и сознании, пролепетала Анна.

Она надеялась, что Вернон отзовется на ее слова и разжует смысл его слов, но не тут то было. Находясь под действием страха, он понимал, раскрывать все карты не в его правилах, но с одной стороны, хоть немножечко помочь, этой девушке можно. Иначе, скорее всего, она попадет в ловушку своего организма и погибнет в ином мире, думал он.

— Вам и не нужно. Все итак ясно, не так ли, — Вернон назвал ее ласкающим слух словом — миссис Анна?!

Вряд ли Анна осознавала то, что с ним сейчас происходило, и то, что творилось вокруг. Неживая фантазия — на самом ли деле она такая реальная?! Да, это сущая правда. И иной мир, в который попала Анна, ее собственный надуманный навеянный мыслями от отчаяния, последнее укрытие от раковой опухоли, и главное от смерти.

— Если то что вы сказали про меня, то я могу сделать тут что захочу так?! — грубо настояла она.

— Несомненно… — мужчина широко улыбнулся и закинул в ротовую полость часть салата, конечно, он продолжал улыбаться, даже пережевывая все внутри на мелкие кусочки, раздавливая своей челюстью еду.

Тем временем Анна предприняла попытку придумать что-то из головы но, сколько она не напрягала умные извилины своего умирающего мозга, ничего не происходило. И как бы в дальнейшем она не старалась, все равно мозговой эффект оставался прежним, то есть не было никакого эффекта ни черта. Это была неудача, горечь поражения пропитала ее милые пухлые губки, оставаясь прозрачной невидимой пленкой поражения.

— Анна… перестань, — он понимал, Анна проигрывала своему организму, и он ничего не мог поделать с этим, а если бы и попытался вмешаться, то Оно остановило его и как знать, что сделало еще бы с ним, кроме одного подарка — страха.

— Объясни же наконец, что здесь происходит! — плаксиво потребовала она. — Ради Бога, прошу! — на этот раз спокойно без лишних чувств.

— Бог? — Страшно удивился мужчина — я думаю он вас не слышит, и для меня… — он остановился обдумывая дальнейшие слова. — А кто для вас Бог?