Воспитанник богов - [7]

— Пойдем со мной, — Анна, кряхтя, распрямилась. — У меня есть нужная трава. Вылечим твоего ублюдка.

Млый хотел обидеться. Это Разлетай-то ублюдок! Но сдержался, вспомнив слова Рода о том, что все Другие — убогие, не нужно принимать их слова всерьез.

Молча взяв пса на руки, он послушно пошел за старухой.

Толпа расступилась, и он прошел мимо воинов, вооруженных копьями и ножами, некоторые были с луками. Оружие сделано кое-как, с его мечами не сравниться. Род учил их кузнечному делу, но все у Других выходило как-то не так. Металл брали из старых машин. Остовы непонятных механизмов можно найти в степи, где они превратились за долгие годы в ржавые нагромождения истлевающих деталей. Не всякое железо годилось. Попадались и такие куски, что не теряли своего блеска, несмотря на непогоду, но, как правило, из них сделать ничего нельзя. Не берет никакой резец, и в горне тоже переплавить невозможно.

Млый остановил взгляд на одном из воинов, чей голый череп сверкал, как начищенный кусок меди. В руках тот держал толстую палицу, утыканную как раз такими неподдающимися времени шипами. Интересно, где взял? Эти шипы можно использовать и как наконечники для стрел. Громадные надбровные дуги почти полностью скрывали у мужчины глаза, но в остальном он был сложен почти нормально. Млый решил, что поговорит с ним потом.

Дома начинались сразу за небольшой площадью перед воротами и вытягивались в нитку улицы. К каждому дому прилегал огород. Скота почти не видно. Зря, видно, Велес каждый год отправляет в эту деревню молодняк. Не выращивают — съедают.

Старуха не шла, а волоклась мимо изб, тяжело опираясь на клюку. Разве такая кого вылечит, сама еле ноги таскает. Но Млый знал, что Другие обладают кое-какими знахарскими секретами. Есть надежда.

Наконец добрались до нужного двора. Млый обернулся, толпа шла за ними следом, соблюдая приличное расстояние. И где, спрашивается, у них женщины? Ни одной девушки, какие-то образины в платьях непонятного возраста. То ли дети, то ли старухи.

От ворот, завидев Млыя, как раз шарахнулось такое странное существо, только подол мелькнул, но Млый все же рассмотрел, что это, скорее, девочка, только вся правая сторона ее тела как бы усохла — тоненькая ручка, неестественно вывернутое плечо, а лица и вовсе не разглядеть.

— Внучка, — кивнула Анна, заметив, как Млый проводил девочку взглядом. — Да тебе то что, ты ей не жених.

Не жених, точно. Млый про себя подумал, что здесь ему невесту не подыскать. Да и вообще это вопрос особый. В своих деревнях Другие, как правило, жили семьями, а Род, Стрибог, да почти все, кого он знал близко, предпочитали оставаться бобылями. Нет, женщины были. Случалось, брали и кого-нибудь из Других, но редко. На эту тему разговор он пока с Родом затевать не решался, а тот молчал.

Раньше этот вопрос не волновал Млыя совсем, а сейчас он чувствовал, что в его душе и теле происходят какие-то изменения. Что-то вроде чувства опасности — страшной и желанной одновременно.

Старуха вошла во двор и направилась в сарай, жестом показав Млыю, чтобы пока оставался на месте. Тот опустил Разлетая на землю и выпрямился, оглядываясь.

Все в этом дворе было похоже на то, что Млый привык видеть и дома. Колодец, хозяйственные постройки, изба с крыльцом в две ступени, летний очаг. В дверях мелькнул домовой и пропал, спрятавшись за косяк. Очень робкий домовой и ненадежный — это Млый почувствовал сразу. За избой начинался огород с чахлыми кустиками зелени. И ограда, и дом были кособоки, словно делались кое-как, временно, а между тем Другие жили здесь давно, по крайней мере, все те годы, что Млый помнил себя.

Через минуту Анна вышла из сарая, держа в руках треснувшую фарфоровую миску с какой-то жидкостью и тряпку. Миска явно была из тех вещей, что еще часто встречаются в хозяйстве Других, — древних вещей, которые можно отыскать в заброшенных городах, а иногда найти прямо в степи. Род тащить в дом такую рухлядь избегал — почти все, чем они пользовались, он изготавливал сам или брал у родственников. Каждый из них владел каким-нибудь ремеслом особенно хорошо, хотя, в общем-то, при надобности могли обойтись без обмена — и Перун, и даже Мокоша мастера на все руки.

Про старые города Млый знал мало. Род не очень охотно отвечал на его вопросы о том, как было раньше, и Млый понял одно — из городов вся беда и пошла, а раз так, то и говорить тут особенно нечего. Про себя он давно решил, что побывает все же как-нибудь в старом городе обязательно, а пока некогда — сухой лес привлекал больше.

— Подержи пса, — приказала старуха и начала смазывать края раны жидкостью, в которой густо плавала какая-то трава. — Крепче держи, да за морду, вон зубы-то какие.

Разлетай вырывался и взвизгивал, рычал на Анну и одновременно виновато норовил лизнуть руку Млыя, но потом затих и только мелко дрожал, когда тряпка прикасалась к рассеченной коже.

— Пока все, — Анна с трудом распрямилась и уставилась на Млыя. Теперь твоя очередь.

Из той же миски она зачерпнула пригоршню и припечатала ладонь к бедру Млыя — того словно ожгло, он дернулся и приготовился заорать, что негоже лечить собаку и человека одним лекарством, но осекся, увидев глаза старухи.