Воспитание православного государя в Доме Романовых - [55]

.

В «Воспоминаниях» свекрови принцессы Марии также был отмечен отец Василий Бажанов. «Конфирмация моей невестки, цесаревны, совершалась совершенно при иных условиях, – вспоминала императрица Александра Федоровна, – она нашла здесь прекрасного священника, который объяснил ей слово за словом все догматы и обряды нашей церкви»[550].

Следует иметь в виду, что отнюдь не безоблачной была жизнь российских монархинь. Им приходилось переживать многие испытания при дворе: и интриги, которые плели придворные, и измены супругов, российских императоров, и постоянный страх за здоровье своих детей. При этом восстание декабристов 1825 г., Польское восстание 1830-х гг. и революционные потрясения, охватившие страны Западной Европы в 1840-х гг., не могли не оставить своего следа. Приходилось постоянно жить в напряжении, при этом истинной императрице всегда и во всех обстоятельствах следовало быть «над схваткой», а это было нелегко.

Возможно, поэтому к обычному вероучению отцом Василием Бажановым было введено дополнение о том, что к своей будущей ипостаси – супруги правителя и матери семейства – следует относиться не только по-житейски добродетельно, но и по-христиански жертвенно. Это значит, что супружескую жизнь следует вести в «чистоте и непорочности», взирать на нее не только как на источник земных радостей, «но преимущественно как на подвиг великих и трудных добродетелей, служащих прочным основанием семейного счастья, как на такое поприще, на котором Вы должны стяжать Себе неувядаемый венец славы»[551].

Таким образом, книгу отца Василия Бажанова можно считать своеобразным православным «введением в нравственное богословие», сочиненным специально для российских императриц.

С тех пор поистине религиозное значение придавалось умению и способности будущей супруги монарха овладеть главной наукой – сохранять спокойствие и мир в своей собственной семье и поистине быть матерью для своих подданных.

Напомним, что отец Герасим Павский в свое время отмечал недовольство митрополитов назначением на должности законоучителей с начала XIX в. исключительно представителей белого духовенства. Поэтому на сей раз в процесс религиозного воспитания прямо вмешался высший иерарх Православной Церкви – митрополит Московский и Коломенский Филарет (Дроздов). В результате в 1840 г. им был составлен отдельный документ под названием «Проект наставления законоучителю, назначаемому для изъяснения учения Православно-Кафолической восточной церкви Высочайшей особе православного исповедания». Рукопись была адресована переходу в православие исключительно лиц протестантского вероисповедания. Она была прочитана на заседании Святейшего Синода и принята 29 апреля 1840 г.

Император Николай Павлович прочел этот проект и собственноручно подписал на титульном листе: «Очень хорошо, прибавить нахожу только, что нужно действовать кротостью убеждения больше, чем догматизмом, который в юных летах мало понятен»[552].

В настоящем проекте было сказано, что «полный характер истинного наставника в вере и благочестии […] должны составлять две главные черты: […] творить и учить»[553]. Духовный наставник своим поведением должен являть пример благочестия, «не препираться без нужды в мнениях», «уклоняться от состязаний с разномыслящими, держаться апостольского наставления: состязаний отрицайся, ведый, яко раздают свары: рабу Господню не подобает сваритися, но тиху быти ко всем, учительну, не злобиву (подчеркнуто Филаретом. – М. Е.)»[554]. И далее следовало пространное объяснение, что введением в рассуждение о вере будет для невесты совершающееся событие бракосочетания, которым Провидение Божие призывает ее к великому служению, к высокому священному союзу в благословенном семействе Благочестивейшего императора Всероссийского.

Особо было подчеркнуто, что само Провидение через таинство бракосочетания призывает немецкую принцессу к рассмотрению и избранию того вероисповедания, которое господствует в русском народе. Отныне будущая императрица Всероссийская вместе с царствующим домом должна будет представлять примеры благочестия своим подданным и потому должна иметь истинные представления о своей православной вере. В свою очередь законоучителю предписывалось дать понятие о религии в двух видах: историческом и догматическом.

Из документа следовало, что строить лекции необходимо таким образом, чтобы подчеркнуть исторически и догматически истинность вероучения Православной Церкви. Например, что касается исторической части, то, объясняя смысл Символа веры, принятый на Никео-Цареградских соборах (в 325 и 381 г.), следует отметить, что он сохранился до настоящего времени в неизменном виде именно в Православной Церкви[555].

Изменений не требовалось, ибо не изменилось Священное Писание, из которого как отцы Соборов черпали учение веры, так и мы черпать обязаны: «Так исповедовали христианскую веру в первые века христианства, и исповедовавшие так оную беспрекословно принадлежали к истинной Православно-Кафолической Церкви»[556].

Далее нужно объяснить, что в Католической (Западной, или Латинской) Церкви последовали еще семь Вселенских соборов, на которых были приняты изменения в догматах и правилах, вопреки первоначальным постановлениям Церкви. Западная церковь, отмеченная стремлением ко всеобщему преобладанию в духовных и светских делах, постепенно отдалилась в религиозном и внешнеобрядовом отношении от Восточной Церкви, которая нововведения не одобряла.