Воспитание под Верденом - [21]
Селение Дамвилер укромно расположено у захолустного вокзальчика Ле-Мезиен — одно из сотен селений, не играющее никакой роли в жизни своего района. Положение не изменилось и сейчас, когда вместо деревянных башмаков французских крестьян в синих куртках мостовые 'и тротуары стали обивать тяжелые, подбитые гвоздями подошвы немецких солдат и начищенные до блеска, сапоги офицеров. Иные из начальствующих лиц проживают постоянно в Дамвилере, другие находятся здесь временно: их гонит сюда на денек скука окопной жизни или надобности войсковой части. К первым относится, например, господин майор Янш, ко вторым — капитан Нигль.
Скучные будни… Германское государство опирается на кадровых офицеров и ландвер. В тылу — главным образом на офицеров запаса и ландштурма. Все это важные господа, с кортиком на боку, с каской на голове. Блестящее острие каски как бы олицетворяет вершину их человеческого благополучия; больших высот не могут представить себе ни чиновник казначейства Нигль из Вейльгейма, ни учитель гимназии Пзальтер из Нейруппина, ни сотрудник газеты Янш из Берлин-Штеглица. Впрочем, Янш занимает особое положение: будучи сотрудником, «Еженедельника армии и флота», он разыгрывал из себя военного и в мирное время. Тогда доход этих людей составлял приблизительно марок триста в месяц. Теперь же кассир, сколько бы ни тянулась война, кладет им на стол первого числа каждого месяца тройной оклад жалованья. И это — сверх того, что еда, напитки и табак стоят им сущие пустяки, а квартира и корреспонденция вовсе ничего не стоят. Словом, можно кое-как продержаться, не правда ли? Точно так же живут сотни военных чиновников в Крепионе, Вавриле, Романи, Шомоне, в Жамезе, Витарвиле и во всех других оккупированных местах. Ясно, война им никогда не приестся, несмотря на то, что они частенько позевывают, жалуются на пустоту, на утомительную невидную работу. Там, где за сторожевыми постами полевой жандармерии начинается тыл, людей охватывает скука повседневной службы, этого прозябания без борьбы за существование, без жен и детей, без науки и искусства, без граммофона, кино, театра и почти без политики. Тыл так же необходим, как циркуляция крови матери необходима ребенку во чреве ее, — кровь питает, дает соки для роста, доставляет постоянно <все те вещества, в которых нуждается ребенок.
«Снабжение» — вот волшебное слово тыла. На безусловной надежности тыла зиждется все: от доставки прессованного сена и боевых припасов до поездов для отъезжающих в отпуск и выпечки солдатского хлеба. На фронте не продержатся без тыла и недели!
Так тешится тыл сознанием своей безмерной важности; каждый ординарец, каждый штабной фельдфебель исполнен этим чувством, а более всего — господа офицеры. Они несут службу, неплохо едят, попивают доброе местное вино, подкапываются один под другого и оказывают друг другу небольшие услуги. Вот, например, майор Янш, командир нестроевого батальона Х-20, позвякивает шпорами, поднимаясь по лестнице в квартиру лейтенанта Пзальтера. Майор снисходит до посещения лейтенанта. Майор, по прозвищу Янш-Длинный, наносит визит курносому лейтенанту Пзальтеру из конного транспорта, с черными, очень коротко остриженными волосами, шрамами на лице и близорукими глазами. Что это: конец мира? Ничуть не бывало. Лейтенант обоза распоряжается транспортными средствами. Майор нестроевой роты вне службы не может приказывать ему. И если он нуждается в его услугах, то вынужден любезно просить об этом.
Комендант Дамвилерского вокзала принадлежит к компании офицеров парка Муаре, враждующих с майором Яншем. Комендант — из тех, кто готов допытываться о каждом ящике вина, который Яншу вздумалось бы отправить домой, не говоря уже о ящиках с иным содержанием. Нельзя ли при помощи этих ящиков вырыть яму майору, в которую он незаметно провалился бы? (Только для того, чтобы при случае ущемить его еще сильнее, они с Грасником сговорились пока что не касаться неприятной истории с водопроводным крапом.) Вот отчего майору Яншу приходится отправлять грузы с других вокзалов. А теперь и младенцу станет ясно, почему майор Янш с благосклонностью во взоре присаживается у письменного стола своего коллеги Пзальтера, чтобы поболтать с ним, или, как это называет сам майор Янш, почесать языки.
Янш — сухопарый человек лет за пятьдесят, с вороньим профилем и длинными усами. В той же комнате в бывшем доме крестьянина сидит <в кресле еще один военный — толстощекий, с бородой, простодушным лицом и хитрыми водянистыми глазами. Это капитан Нигль, командир баварской рабочей части, постоянное местопребывание которой — по ту сторону хребта Романи; у него тоже есть дело к лейтенанту Пзальтеру. Хозяин знакомит своих гостей. Капитан здесь, в Дамвилере, только проездом, очень торопится и поэтому просит поскорее оказать ему неотложную помощь. Причина его терзаний представляет немаловажный интерес для каждого военного: речь идет о пиве, о четырех бочках настоящего мюнхенского пива «Хорншу Брей», которые «капитан Нигль заполучил через своего зятя. Пиво предназначено для его четырех рот. Говоря правду, оно прислано для строевых частей обеих баварских фронтовых дивизий. Но и землекопам пора, наконец, получить свою долю, это в конце концов признали и в верхах. И вот четыре бочки лежат со вчерашнего дня на вокзале в Дэн. Как только пехотинцы пронюхают об этом — прощай золотистая влага! Из-за бочки пива стоит пойти на маленькую махинацию. И если надежные шоферы лейтенанта Пзальтера благополучно доставят драгоценный груз в штаб батальона, будет устроена пьянка. И капитан торжественно приглашает здешних коллег на этот праздник. Для солдат пиво военного времени чуточку разбавят водой— беда невелика.
Историю русского военнопленного Григория Папроткина, казненного немецким командованием, составляющую сюжет «Спора об унтере Грише», писатель еще до создания этого романа положил в основу своей неопубликованной пьесы, над которой работал в 1917–1921 годах.Роман о Грише — роман антивоенный, и среди немецких художественных произведений, посвященных первой мировой войне, он занял почетное место. Передовая критика проявила большой интерес к этому произведению, которое сразу же принесло Арнольду Цвейгу широкую известность у него на родине и в других странах.«Спор об унтере Грише» выделяется принципиальностью и глубиной своей тематики, обширностью замысла, искусством психологического анализа, свежестью чувства, пластичностью изображения людей и природы, крепким и острым сюжетом, свободным, однако, от авантюрных и детективных прикрас, на которые могло бы соблазнить полное приключений бегство унтера Гриши из лагеря и судебные интриги, сплетающиеся вокруг дела о беглом военнопленном…
Роман «Затишье» рисует обстановку, сложившуюся на русско-германском фронте к моменту заключения перемирия в Брест-Литовске.В маленьком литовском городке Мервинске, в штабе генерала Лихова царят бездействие и затишье, но война еще не кончилась… При штабе в качестве писаря находится и молодой писатель Вернер Бертин, прошедший годы войны как нестроевой солдат. Помогая своим друзьям коротать томительное время в ожидании заключения мира, Вернер Бертин делится с ними своими воспоминаниями о только что пережитых военных годах.
Большинство читателей знает Арнольда Цвейга прежде всего как автора цикла антиимпериалистических романов о первой мировой войне и не исключена возможность, что после этих романов новеллы выдающегося немецкого художника-реалиста иному читателю могут показаться несколько неожиданными, не связанными с основной линией его творчества.Лишь немногие из этих новелл повествуют о закалке сердец и прозрении умов в огненном аду сражений, о страшном и в то же время просветляющем опыте несправедливой империалистической войны.
Алексей Николаевич Леонтьев родился в 1927 году в Москве. В годы войны работал в совхозе, учился в авиационном техникуме, затем в авиационном институте. В 1947 году поступил на сценарный факультет ВГИК'а. По окончании института работает сценаристом в кино, на радио и телевидении. По сценариям А. Леонтьева поставлены художественные фильмы «Бессмертная песня» (1958 г.), «Дорога уходит вдаль» (1960 г.) и «713-й просит посадку» (1962 г.). В основе повести «Белая земля» лежат подлинные события, произошедшие в Арктике во время второй мировой войны. Художник Н.
Эта повесть результат литературной обработки дневников бывших военнопленных А. А. Нуринова и Ульяновского переживших «Ад и Израиль» польских лагерей для военнопленных времен гражданской войны.
Владимир Борисович Карпов (1912–1977) — известный белорусский писатель. Его романы «Немиги кровавые берега», «За годом год», «Весенние ливни», «Сотая молодость» хорошо известны советским читателям, неоднократно издавались на родном языке, на русском и других языках народов СССР, а также в странах народной демократии. Главные темы писателя — борьба белорусских подпольщиков и партизан с гитлеровскими захватчиками и восстановление почти полностью разрушенного фашистами Минска. Белорусским подпольщикам и партизанам посвящена и последняя книга писателя «Признание в ненависти и любви». Рассказывая о судьбах партизан и подпольщиков, вместе с которыми он сражался в годы Великой Отечественной войны, автор показывает их беспримерные подвиги в борьбе за свободу и счастье народа, показывает, как мужали, духовно крепли они в годы тяжелых испытаний.
Рассказ о молодых бойцах, не участвовавших в сражениях, второй рассказ о молодом немце, находившимся в плену, третий рассказ о жителях деревни, помогавших провизией солдатам.
До сих пор всё, что русский читатель знал о трагедии тысяч эльзасцев, насильственно призванных в немецкую армию во время Второй мировой войны, — это статья Ильи Эренбурга «Голос Эльзаса», опубликованная в «Правде» 10 июня 1943 года. Именно после этой статьи судьба французских военнопленных изменилась в лучшую сторону, а некоторой части из них удалось оказаться во французской Африке, в ряду сражавшихся там с немцами войск генерала де Голля. Но до того — мучительная служба в ненавистном вермахте, отчаянные попытки дезертировать и сдаться в советский плен, долгие месяцы пребывания в лагере под Тамбовом.
Ященко Николай Тихонович (1906-1987) - известный забайкальский писатель, талантливый прозаик и публицист. Он родился на станции Хилок в семье рабочего-железнодорожника. В марте 1922 г. вступил в комсомол, работал разносчиком газет, пионерским вожатым, культпропагандистом, секретарем ячейки РКСМ. В 1925 г. он - секретарь губернской детской газеты “Внучата Ильича". Затем трудился в ряде газет Забайкалья и Восточной Сибири. В 1933-1942 годах работал в газете забайкальских железнодорожников “Отпор", где показал себя способным фельетонистом, оперативно откликающимся на злобу дня, высмеивающим косность, бюрократизм, все то, что мешало социалистическому строительству.