Восьмой страж - [23]

— Ты что, вообще ничего не знаешь?

— Прости?

— Это платье в колониальном стиле сделано из итальянского шелка. Так что ты будешь выглядеть, как богатая дама из высших слоев общества, чья одежда соответствует европейской моде конца восемнадцатого века. И еще это значит, что я идеально тебя накрасила.

— Я… — не знаю, что на это сказать. Откуда Еллоу все это знает?

— Вставай! — командует она, держа в руках корсет.

— Я это не надену, — снова повторяю я.

— Отлично, — она бросает его на кровать, — тогда сама будешь все объяснять Альфе и Зете. Хочешь провалить задание? Хочешь, чтобы тебя выкинули еще до того, как ты начала работать?

Я морщусь при воспоминании об альтернативе — одиночном заключении, и представляю себе, как брожу из угла в угол до конца жизни в камере размером восемь на десять, и передергиваю плечами.

— Хорошо, — бубню я и снимаю футболку. Еллоу натягивает мне через голову корсет.

— Вдохни, — командует она. Когда я так и делаю, она хватает завязки и затягивает их с такой силой, что я начинаю ловить ртом воздух. Не успеваю я надышаться, как она затягивает опять так, что мне кажется, будто у меня ломаются ребра. Я пытаюсь дышать прерывисто, но это только причиняет еще большую боль легким.

— Не могу… дышать.

— Привыкнешь, — говорит Еллоу и, схватив парчовое платье, надевает его на меня. Как бы я хотела повернуть время вспять и не есть так много всего на завтрак. Этот корсет настолько тесен, что все съеденное так и просится наружу.

— Где ты хранишь украшения? — спрашивает она.

Я показываю на шкатулку на комоде, одновременно делая отрывистые вдохи и пытаясь понять, как восстановить дыхание. Моя музыкальная шкатулка с танцующей балериной. Я получила ее на Рождество, когда мне было четыре, от бабушки, которую никогда не видела. Порывшись в ней, Еллоу закатывает глаза.

— У тебя что, нет жемчуга? — спрашивает она.

— Прости, наверное, я его где-то оставила, — я кладу руки на бедра и делаю медленный вдох.

Еллоу игнорирует мою издевку и берет в руки браслет с подвесками. Она подносит его поближе и проводит пальцем по птичьей клетке.

— Это подарок, — говорю я на случай, если она собирается отбросить его в сторону. Я возвращаюсь мыслями к Эйбу, к первому Хануке, который я провела с его семьей — первому Хануке, которуй я вообще праздновала — и к простой, маленькой черной коробочке, перевязанной серебристой лентой с карточкой от его дедушки. Мне не особо нравятся украшения, но этот браслет я носила каждый день. И все еще ношу. Ну, кроме сегодняшнего утра, потому что слишком спешила.

Еллоу кладет его обратно в шкатулку и опускает крышку:

— У тебя нет ничего подходящего. Где твои часы Стража?

Я показываю пальцем на ванную комнату, где на краю раковины лежит подвеска.

— Дааа, — протягивает Еллоу. — Тебе следовало бы быть поаккуратнее с государственной собственностью, которая стоит где-то около двадцати миллионов долларов. Я так и вижу, как ты пытаешься все объяснить Альфе: «Упс, извините, я уронила временной портал в сливное отверстие».

Я тут же настораживаюсь:

— Временной портал? Эта цепочка?

— Ну, конечно, — Еллоу протягивает мне цепочку, и я надеваю ее через голову. — У тебя только тридцать секунд. Лучше поторопиться.

Я едва могу переставлять ноги, но каким-то чудесным образом спускаюсь по лестнице, ни разу не упав. Чувствую себя нелепо. Абсолютно нелепо.

Зета ожидает меня в зале, возле стола с цветами:

— Ты готова к первой миссии?

— Я думала, что первая миссия была прошлой ночью.

Зета даже не улыбается:

— Это был твой вступительный экзамен. Сегодня — первая настоящая миссия. Первая Хронометрическая аугментация.

— Ну, я готова, — говорю я ему, совершенно не чувствуя уверенности в сказанном. Разве мне не должны провести экскурс в историю или рассказать о механизме перемещения во времени? Даже короткая лекция была бы кстати. Но я не хочу, чтобы Зета думал, что я слабачка, поэтому просто молчу.

Вытянув шею в сторону столовой, я пытаюсь разглядеть в ней Тайлера, но там вообще никого нет. Еллоу спрыгивает со ступенек и машет рукой Зете, он в ответ улыбается и кивает ей. Выражение его лица смягчается, как будто она действительно ему нравится. Странно. Сложно представить, что Еллоу может кому-то нравится.

Она открывает тяжелые французские двери в коридоре напротив столовой и быстро проскальзывает внутрь. Тем не менее, я успеваю бегло изучить каждый доступный для обзора дюйм. Комната заставлена высокими, до самого потолка, книжными полками, и я даже замечаю одну из этих специальных лестниц с колесиками. В центре размещены столы. Библиотека. У них собственная библиотека. Ну, разумеется.

Зета откашливается:

— Ты готова?

Меня пробирает дрожь, что довольно странно, потому что обычно я могу себя контролировать. Но мысль о перемещении-в-прошлое-проецировании-Хронометрической аугментации-чтобы-там-еще-ни-было до ужаса меня пугает.

— Куда мы отправляемся? — спрашиваю я.

— В тысяча семьсот семидесятый год, — будничным голосом отвечает Зета. — Мы собираемся изменить ход событий Бостонской бойни.

Глава 7

— Простите? — моргнув, произношу я, пытаясь вспомнить последнюю лекцию по истории Америки. Бостонская бойня стала одним из самых значимых событий на пути к Декларации независимости. Если мы изменим события бойни, не будет ли это означать, что колонии никогда не заявят о своей независимости? Не