Воскресший для мщения - [8]

- Да прекрати же ты, балабол, - засмеялась Настя, выходящая из комнаты. Высокая, с красиво подстриженными русыми волосами, статная Настя и впрямь производила неизгладимое впечатление, и тогда, в Афганистане Сергей, восхищаясь ей, не приукрашивал ни на йоту. - Прекрати, человек с дороги...

- Ладно, может быть, ты, старина, в некотором смысле и прав, что заблудился. Пока ты блуждал, тут кое-что делалось. Прошу!

Он торжественным жестом пригласил Алексея в комнату, где его взору предстал великолепный стол, с закусками, напитками, фруктами, овощами и зеленью. А из кухни доносился какой-то великолепный вкуснейший запах.

- Там, на нашей восьмиметровой прекрасной кухне под моим мудрым руководством Анастасия готовит таджикско-афганский плов. Вернее, теперь он готовится сам, а мы с тобой немедленно выпьем первую рюмку. И знаешь, за что?

- Знаю, - помрачнел Алексей.

- Нет, ты не знаешь, - нахмурился Сергей и заковылял к столу. Сел, вытянув вперед протез. - Ничего-то ты не знаешь, дорогой мой боевой товарищ. Садись, Настя, посиди, пока Маринка дает тебе такую возможность своим сладким сном. - Мы выпьем первую рюмку не за упокой, а за здравие, за жизнь, за жизнь и борьбу, за то, чтобы ты, капитан Кондратьев, не вешал нос, за то, чтобы ты знал, что есть ещё на этой земле человек, а вернее, люди, которые любят тебя, которые верят в тебя и которые не дадут тебе загнуться, даже если ты этого сильно хочешь. Вид твой внушает мне тревожные мысли, он мне категорически не нравится, ты выглядишь лет на шестьдесят, не меньше... Твое здоровье, капитан, наше общее здоровье, Леха! Жизнь продолжается, помни это!

Слова Сергея словно лечебный бальзам обволакивали истерзанную душу Алексея. Он, глотая слезы, поднял рюмку и чокнулся с Сергеем и Настей.

- Спасибо тебе, Серега, - выдавил он, наконец, из себя.

- Пока не за что. Но, надеюсь, будут основания и для слов благодарности, хотя я их и терпеть не могу... Поехали...

... - Слушай, Настя, - сказал Сергей примерно через полчаса. - Нет у тебя такого впечатления, будто наш дорогой гость помолодел за время, проведенное в нашем обществе лет эдак на десять - двенадцать. Ты погляди на него - порозовел, стал улыбаться, и по-моему, в его седине стали проглядывать прежние русые волоски. Погляди! Наше общество действует на него благотворно!

- Рано ещё подводить итоги, - улыбнулась Настя. - Через минут десять будет готов плов. А, кажется, Маринка проснулась... Ладно, я пошла, оставляю вас на некоторое время. Следи за пловом, Сережка...

- Слушай, Леха, - пристально глядя на него, сказал Сергей. - Имею предложение. Вернее - два предложения. Но номер второй зависит не от одного меня. А вот первый только от меня и членов моей семьи, которые со мной солидарны. Короче, оставайся у меня жить.

- Как это? - удивился Алексей.

- А вот так это, оставайся, и все. Выделяем тебе одну комнату в наших апартаментах, и живи себе на здоровье. Какой-то ты недотепистый стал, не нравится мне это... Ты в восемьдесят шестом меня из-под огня вытащил или нет, говори?

- Ну вытащил, что из того? - нахмурился Алексей.

- Если бы душманы взяли меня в плен, что бы они со мной сотворили, представляешь себе? Собинина помнишь? - побледнел он.

- Помню, - вздрогнул Алексей, вспомнив искалеченный труп сержанта Собинина, попавшего в плен к душманам.

- Я тебе жизнью обязан, капитан. И ты почему-то считаешь, что я хуже тебя и отдам тебя в плен твоему состоянию, убивающему тебя. Я что, не понимаю, что ты пережил, глупый совсем, да?

- Но я же вас стесню.

- Ты меня стеснишь, если откажешься, ты сделаешь так, что у меня ухудшится настроение и я не смогу полноценно работать. А ты знаешь, кто я такой? Знаешь?

- Нет.

- Я Управляющий делами Фонда афганцев-инвалидов, вот кто я такой. Ответственное лицо. И ты мне настроения не порть, не мешай работать... Остаешься, и все тут, и никакие возражения в расчет не идут... Давай выпьем за это!

Вошла Настя, держа на руках годовалую голенькую дочку. Сергей поднялся и заковылял к ним, лопоча какие-то непонятные нежные слова. Взял Маринку на руки и стал подкидывать. Та звонко смеялась...

- Насть, Леха остается у нас, - сказал Сергей, продолжая подкидывать ребенка. - Пусть пока обитает в той комнате. А нам и в этой будет уютно. Вместе веселей...

- Конечно, Леш, оставайтесь. Я и сама хотела предложить.

- Итак, первый вопрос решен, - констатировал Сергей, передавая ребенка жене. - Вопрос второй... И не менее важный, Леха. Как раз недавно в недрах нашего Фонда возникла одна мыслишка, очень неплохая мыслишка. Мы хотим организовать малое предприятие. Сам знаешь, как сейчас с продуктами, пустые прилавки, жрать нечего. И возникла идея и народ немножко накормить и самим малость подзаработать. Мой приятель Олег Никифоров налаживает связи с китайцами. Мы решили создать малое предприятие. Оптовые поставки продуктов из Китая, чуешь, Леха? И мне кажется, что именно ты должен стать директором этого предприятия, я уверен, ты справишься...

- Да ты что? Что я понимаю в торговле? Да ни за что!

- Ах ты, Боже ж мой, - скривился Сергей. - А чем ты вообще собираешься заниматься? Штурмовать на танке Белый Дом? Или пересесть на трактор и пахать землю? Пойми одно, вояка, сейчас надвигается, а вернее, уже надвинулось такое время... Время накопления капитала... Тот, кто не подсуетится сейчас, будет прозябать и в дальнейшем. А почему мы с тобой должны прозябать? А? Скажи мне на милость, разве мы с тобой не заслужили другой жизни? Мы что, должны у вокзалов милостыню просить, подайте бывшим героям-афганцам, так, что ли? Хочешь, иди. Только тебе никто не подаст, ты обликом не вышел. Тут мне карты в руки, убогому, но я не хочу, понял ты, не хочу! Я хочу жить по-человечески, чтобы у меня были дача, машина, большая квартира, чтобы моя дочка получила хорошее образование, а жена носила фирменные вещи...