Воскрешенные - [21]

V

— Эльвина, почему ты все время ходишь за мной?

— …Ну…

— Тебе это обязательно?

— Ты хочешь побыть один?

— Ответь, пожалуйста.

— Хорошо, я тебя оставлю.

— Стой. Ответь.

— Что?

— Почему ты все время ходишь за мной?

— Ну… не все время.

— А когда ходишь — зачем?

— Тебе это неприятно?

— Я хочу знать, зачем ты это делаешь.

— Раньше ты не спрашивал…

— Сейчас я спрашиваю.

— Я… хочу заботиться о тебе. И твоей команде.

— Мы все сами можем о себе позаботиться. Того, что делают другие девочки, вполне достаточно.

— Но раньше тебе нравилось, что я вам помогаю!

— Разве я так говорил?

— Нет… Но… Ты не спрашивал, зачем. Что тут плохого?!

— Из-за того, что ты часто находишься рядом со мной, кто-то может принять нас за пару.

— Что тут плохого? Ты меня стесняешься?! Скажи! Стесняешься?!

— Я не хочу, чтобы нас считали парой.

— Я… чем-то плоха для тебя? Скажи, что надо изменить? Одеваться по другому? Похудеть?

— Так. Я думал, это все знают, и ты могла понять: мне нужна только Ася.

— Но ведь ты ей не нужен! Она не любит тебя!

— Возможно. Это не важно.

— Вы не вместе! Почему мне нельзя быть рядом с тобой?

— И тебе все равно, что я люблю другую девушку?

— …Да, это не важно.

— У тебя нет гордости?

— А у тебя?

— Я не хожу за Асей по пятам. Хочу, но не хожу.

— Значит, да. У меня нет гордости. Я… тебя люблю.

— Эта информация не представляет для меня интереса. И я прошу тебя больше за мной не ходить.

— …Ты… ты…

— Вот теперь правда — ты обижена. А говоря «люблю», ты врала.

— Почему ты так думаешь?

— Когда любят, смотрят иначе. Ты никогда никого не любила.

— Герман! Ребята, почему вы здесь стоите?

— Привет, Валера.

— Ася нас выгнала!

— Ася меня попросила выйти. Она залечивает Тёмину голову.

— Ясно… А чем ты ей мешал?

— Не объяснила.

— Представляешь, просто выгнала, и все!

— Эльвина, я в сочувствии не нуждаюсь. Пока, Валер.

— Пока.

— Ты куда?

— Зачем тебе знать?

— Я с тобой!

— Нет.

— Но я еще хочу тебе сказать…

— Говори сейчас.

— Не могу… при…

— Ты меня задерживаешь.

— Ладно, Герман, я пошел в лазарет, посмотрю, что там делается.

— Эльвина, я тебя слушаю.

— Может быть, я, когда люблю, смотрю не так, как другие. Ты не знаешь всех людей и не должен судить о моих чувствах по чужим глазам. Я прошу: позволь мне доказать. Мою любовь.

— Как ее можно доказать?.. А. Не пытайся сделать то, о чем пожалеешь.

— Пожалею?

— Гм. Короче, нет.

— Да от тебя-то что убудет?!

— Пока!

— Норка? Куда это Герман пошел? Вы поссорились?

— Нет, Валька. У него просто дела срочные. На «Тайне».

— Да? А мне показалось, вы спорили.

— Ну что ты! Он просил меня пойти с ним, а я думаю, что кто-то должен подежурить у Артема. Мы с Германом никогда не ссоримся.

— Угу. Кроме тебя, некому. В форте сорок человек, плюс четыре медика. Да после Аськиного лечения Артем просто встанет и пойдет.

— Что за бред! Помешались вы на этой Аське, что ли! Тоже мне, принцесса… Такое чувство, что только мы с Германом и видим, кто она на самом деле.

— Кто?

— Да никто!

VI

Когда я закончила, Сасик перевалился через плечо и уселся у меня на коленях. Устал в одном и том же положении находиться, бедолага. Артема я теперь тоже буду везде с собой таскать? Боюсь, он не согласится. Тогда придется навести на него глубокий сон, чтобы хоть не исчез из моего поля зрения.

— Выставь здесь охрану! — прошипела я в лицо Тиму.

— В чем дело? — довольный результатом своего обманного маневра и еще не сообразивший, что я говорю серьезно, спросил он.

М-да, не Командор. А ведь был хорошим парнем.

— Больше тебе от меня ничего не нужно?

— Да что с тобой?!

— Значит, не нужно. Тогда до встреч.

Я подхватила Сасика на руки и встала. Далеко мне не уйти, но до кухни спуститься пока можно.

— Ты ведь хотела пообщаться с Королевой?..

— До сих пор хочу. Ну и что?

Тим, наконец, сменил маску самоуверенного начальника на нормальное человеческое лицо. Сделав знак, чтобы за нами никто не пошел, он взял меня под локоть и вывел из лазарета в дальний конец коридора.

— Что-то случилось?

Это уже был прежний Тим, стремящийся всех понять и решить все проблемы. Поэтому я ответила:

— Случилось. У меня неприятности. Очень крупные. Сказать не могу — разболтаешь, кому не надо, а помочь — все равно не поможешь.

— Быть не может…

— Тим, прежде чем решить, могу я тебе рассказать, или нет, мне надо поговорить с Королевой.

До него дошло, и он встревожился:

— Это как-то связано с Германом?

И почему он не верит, что я не могу сказать больше, чем уже сказала? Духам ни к чему слышать упоминание этого имени.

— Нет, он ни при чем. Вообще забудь эту старую историю: я увидела его и поняла, что он мне не нужен. Со временем, знаешь ли, все меняется.

Тима перекосило. Почему-то он принял мои слова, как личное оскорбление. А что делать? Я же не могу допустить, чтобы Тим, обсуждая весь этот трагифарс с Германом, попытался его обнадежить. Это опять же могут услышать чужие духи.

Ну вот, из-за чертового Дарха я теряю еще одного друга. Да знаю, знаю, что я это заслужила! Все равно тяжело…

— Ася, Ася, — начал Тим предостерегающе, будто я пошла вдруг куда-то не туда и вот-вот упаду в яму. — Есть вещи, которые не меняются!

— Я изменилась. Так ты устроишь встречу с Королевой?