Восковые фигуры - [33]
— Есть очень хорошее средство, — сказал Пискунов.
— Какое?
— Мыть на ночь холодной водой ноги. Говорят, помогает.
— Да? — Жорик заинтересовался. — Пожалуй, попробую.
Чтобы скоротать время, решили поиграть в предложенную Семкиным игру, которую тот сам изобрел и Пискунова в нее втянул. Игра была такая: раскладывались на столе полученные редакцией письма, и надо было, не раскрывая конверта, угадать, кто на что жалуется. Оба угадали — ничья, один угадал, а другой нет — проиграл, щелчок цо лбу. Жорик словно сквозь бумагу видел, настоящий талант открылся у человека, а у Пискунова шишка на лбу на глазах росла. Спасло то, что Сем-кин отшиб себе палец. Из-за производственной, так сказать, травмы решили игру отложить. Однако Михаил, азартная натура, подумал: дай-ка попробую еще раз. И угадал. Встал половчее, сосредоточился. Семкин побледнел, с кривой усмешкой подставил лоб. Понадеялся на субординацию, что он начальник. Напрасно понадеялся: от сокрушительного щелчка голова качнулась.
— Что же ты меня так щелкаешь! Идиот! — заорал Жорик, хватаясь за зеркало. — Ты кого щелкаешь? Я заведующий редакцией! Псих несчастный! Лечили, да, видно, не долечили.
— Жорик, но это же игра… — оправдывался Пискунов смеясь.
— Я вам не Жорик, а Георгий Иванович, прошу запомнить! — Семкин смачивал водой из графина платок и делал примочки. Заговорил скрипучим тоном через губу: — Оказывается, Пискунов, у вас еще не закончилась история с инцидентом в читальном зале. Приходили тут, интересовались насчет вас. Что за личность. И вообще…
— Насчет меня? — Пискунов обомлел. — Кто приходил?
— Они и приходили. Оттуда, — показал пальцем вверх. — А я еще поручился, сказал, наш человек. Работает по заданию высшего руководства над детективным романом, а зря. Грохнул шкаф с политической литературой, да еще над классиком надругался.
— Жорик, ну ты же знаешь, я сгоряча, на нервной почве… — мучился Пискунов. — А может, еще и валерьянка меня возбудила, целый пузырек…
— Только не надо меня путать! — холодно оборвал Семкин. — Валерьянку ты уже потом выпил. Больно горячий, смотри, как бы не охладили. Почему, думаешь, политических на Север отправляют отбывать срок? Чтобы охладить. Ох плачет по тебе, Мишка, тюрьма!
— А откуда ты знаешь про классика? — Только сейчас дошло. А он-то думал… никто…
Семкин обошел молчанием зловещий вопрос. Жалкий, покаянный вид Пискунова удовлетворил мстительное чувство по поводу щелчка, Жорик смягчился.
— Ладно, может, и пронесет. На всякий случай придерживайся такой версии: мол, книга тяжелая, выскользнула из рук на пол — плашмя, понял? Что и в мыслях не было — надругаться. Слушай, старик, — продолжал Семкин, переходя на деловой тон, — ты же имеешь редкий шанс. Вопрос стоит так: или — или. Понравится роман Илье Спиридоновичу — считай, что вхож в высокие сферы, ногой везде будешь дверь открывать. А если нет, или, не дай Бог, не успеешь… Ну тогда… Мы же взяли торжественное обязательство — выдать к юбилейной дате. Да еще нужно время, чтобы издать. — Семкин озабоченно хмурился..
— Взяли… торжественное обязательство? — Михаил повалился на диван, заговорил срывающимся голосом:
— Жорик, ну я же стараюсь, пробую.
— Да не пробовать надо! Одна попробозала, тройню родила! Писать надо. Когда конкретно закончишь? — И вдруг Семкин повернул лицо, глаза, как из холодильной камеры. — Подожди-ка, так ты, выходит, вообще еще ничего не написал? Ничего вообще?
— Да нет. — мямлил Михаил, язык у него заплетался. — Кое-что уже отнес в издательство. Черновой вариант, — соврал со страху. — Работаю пока… Хвалили…
— Что же ты меня пугаешь, голову морочишь! Значит так. Вот тебе еще неделя, чтобы рукопись лежала здесь, на столе. Соберем общее собрание коллектива, обсудим. Возможно, будут критические замечания, чтобы успеть исправить. Кстати, Илья Спиридонович собирается тебя вызвать, хочет познакомиться с автором, так что готовься.
Пискунов взъерошил волосы и стал неверными шагами мерить кабинет. Повалил стул, споткнулся об него и сам упал. Лежал, растянувшись во весь рост, вставать не хотелось. Подумалось: вот так бы лежать и лежать всю жизнь, а еще лучше взять и умереть.
— Мишка, встань, чего ты разлегся на проходе, — бросил Семкин.
Михаил усилием воли заставил себя подняться. Плюхнулся на диван, сильно, до хруста стискивал пальцы, старался унять нервную дрожь. «Боже мой, Боже мой! Да что же это такое?» — бормотал.
А Жорик, похоже, опять что-то раскопал среди бумажных россыпей. Вздрагивал от смеха, взвизгивал.
— Мишка, слушай ты, балда! Помнишь, я тебя из командировки вызывал? Юмор и сатира. Некий >пРидурок по фамилии Захаркин, водитель автобуса, это из десятой автобазы, объявил лежачую забастовку: победа или голодная смерть! А сейчас по Повой. Опять бастует.
— Ненормальный? — спросил Пискунов рассеянно, весь во власти мучительных переживаний. — Чего же он хочет? — поинтересовался вяло.
— На, сам посмотри! Это же твое любимое автохозяйство. Поезжай, выясни, в чем там дело. Директор спасибо скажет, транспорт — по первому требованию! — Жорик подмигнул, он умел извлекать выгоду из любой ситуации.
В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.
«Меня зовут Рейна. Таких, как я, называют призраками. Я существую вне системы». Рейна и ее мать вынуждены скрываться от правительства: обладателям плохих генов не место среди идеальных граждан страны. Единственный шанс выжить – оставаться невидимыми там, где за тобой следят тысячи глаз. Столкнувшись на улице с юным Ларком, девушка понимает, что не хочет больше прятаться. Нарушив главное правило выживания и открыв свой секрет другому, Рейна обречена на гибель. И лишь на пороге смерти ей удается узнать невероятное: она совсем не та, кем считала себя.
Роман-антиутопия маститого алжирского писателя является своеобразным парафразом знаменитого «1984» Джорджа Оруэлла и развивает ту же тему: отношения свободы и тоталитаризма, человеческой личности и бездушного государственного аппарата.
Мы очень рады поделиться этой новой историей об Эше Локвуде. Прочитайте, чтобы узнать больше о том, какова жизнь в компаньонских домах на самом деле и что чувствовал Эш, когда впервые встретил Вайолет… Перевод группы https://vk.com/club141098651.
«Одним апрельским вечером Линда Джексон вытащила из сумочки револьвер и выстрелила из него прямо в горчичное пятно на футболке собственного мужа».
Уже шестнадцать лет Лондон лежит в руинах. Те, кому удалось выжить, создали в его окрестностях лагеря с населением в несколько сот человек. Быт лагерей суров, он состоит из мародерских вылазок в город, набегов на соседей и отражения вражеских атак. Хваленая английская вежливость осталась в прошлом, законы цивилизованного общества сменились законами клана. Доверять можно только своим, все чужие – заклятые враги, конкуренты в борьбе за выживание. Еще опаснее Звери – так называют начисто утративших человеческий облик двуногих обитателей лондонских развалин. Хейдену двадцать один год, но он уже возглавляет Блэкуинг, самый укрепленный и опасный из всех лагерей.
Первая из четырех книг о ромбе Вардена — системе из четырех планет — абсолютной тюрьме во вселенной.В главное Командование Вооруженных Сил — самое сердце Конфедерации проник инопланетный робо-шпион. Аналитики Службы Безопасности не сомневаются, что чужаки вербуют агентов на четырех планетах Ромба Вардена. Расследование поручено лучшему агенту Конфедерации.Впереди четыре планеты, где могут скрываться инопланетяне — Лилит, Цербер, Харон и Медуза.
Один из самых сильных романов Джеймса Болларда, заслужившего репутацию тонкого стилиста и психолога. Герой, запертый в собственном доме, обнаруживает множество своих фантомов, с небольшой задержкой совершающих все его действия.
Небольшая группа историков и ученых, умеющих пользоваться машиной времени, наблюдает за прошлым нашей планеты.Человечество на грани гибели. После целого века войн, чумы, засухи, наводнений и голода население сократилось до одного миллиона. Ученые пытаются возродить Землю, воздействуя на ход событий в прошлом. Но имеют ли они на это право?
Майлз Форкосиган — сын высокопоставленного сановника при дворе императора планеты Барраяр — один из самых известных героев американской фантастики 80 — 90-х годов. Его приключениями зачитываются миллионы читателей во всем мире. Роман, получивший премию`Хьюго`, `Игра форов` — настоящий подарок любителям фантастики.