Восхождение - [20]

«Как тяжело сделать что-нибудь героическое, – подумал Питер, – и даже не иметь возможности об этом поведать. Попробуй только рассказать, и ты тем самым всем намекнешь, что твой героизм их под угрозу полного финансового краха поставил».

Проблема заключалась в том, что в глубине души Редер по-прежнему был летчиком-истребителем. Показать ему только противника, и его реакция проявлялась почти так же наглядно, как у собаки Павлова. «Ладно, кончай рефлексировать», – пробурчал Питер себе под нос. Не было никакого смысла в нервном одиночестве здесь валяться.

– Эй, – сказал он, ударяя по верхней койке, – может, в картишки сыграем?

– У меня денег нет, – прорычал Вик.

– Чтобы в карты играть, денег не надо, – сказал Питер. Последовало молчание. И тут его осенило. – У меня тоже денег нет, – признался он.

Молчание продолжилось. Очень многозначительное молчание, стремящееся к угрожающему крещендо. Затем две пары ног дружно грохнули по палубе, и Питер отдернул занавеску.

– Я ордера к тележке приклеил, а когда вернулся, их там уже не было.

Физиономия Джека Айерса сделалась такой озадаченной, словно Питер на каком-то полузнакомом для него языке говорил. А Вик пришел в ужас и явно готов был вот-вот взорваться.

– Так ты все деньги туда забрал? – недоверчиво спросил он. – С собой? Да как же тебе такая глупость в голову пришла?

Джек сперва захихикал, а затем расхохотался. Очень скоро ему пришлось доковылять до пустой нижней койки и сесть. Слезы бежали по его красным щекам, и он, похоже, никак не мог остановиться. Он ткнул пальцем в Питера и попытался что-то сказать, но лишь опрокинулся на спину, болтая ногами в воздухе. Питер с Виком переглянулись, впервые со времени их знакомства совершенно друг с другом солидарные.

– Ничего смешного! – дружно рявкнули они, а затем обменялись гневными взорами.

До их реплики Джек немного утихомирился, стараясь отдышаться, но она снова его уложила. В конце концов он опять угомонился, издавая только отдельные смешки, охи и крехи. Тогда старший механик сел и вытер глаза.

– Знаешь, – сказал он, качая головой, – будь я суеверным, я бы сказал, что именно это нас и спасло.

– Что? – недовольно переспросил Вик. Питер только развел руками и ухмыльнулся.

– Это вроде жертвы, – объяснил Джек. – Знаешь, богов умилостивить.

– Каких богов? – возопил Вик. – Ты спятил, Джек! Богов! Черт, порой ты меня до смерти пугаешь. Да ты хоть знаешь, сколько на шестнадцать сотен можно пива купить? Боже мой, Боже! – И он принялся аккуратно биться головой о переборку.

Питер рассмеялся.

– Черт, ты только опять меня не заводи, – взмолился Джек. Но Питер уже не мог остановиться, и когда он неудержимо захохотал, старший механик продержался, сколько смог, а потом присоединился. Вик возмущенно водил глазами с одного на другого.

– Я отсюда пошел, – прорычал он. – Вы оба психи!

Не в силах выдавить из себя хоть слово, Питер ему только рукой махнул. «Думаю, как ни крути, а этот корабль я спас, – подумал он. – Но я мог бы спасти и себя от кучи проблем, если бы сразу понял, что тут всего-навсего языческая жертва потребуется».

* * *

К тому времени, как они вошли в гиперпространство Транзита, тележка уже подверглась самому тщательному осмотру, а инженерное заключение было с такой же тщательностью изучено капитаном, а также, без всякого сомнения, коммандером Холлом.

– Редер, на рапорт в дежурку.

Объявление было менее формальным, чем аналогичное на корабле Космического Отряда, но столь же внезапным. Питер принялся червем пробираться по тесным коридорам «Африки», утилитарному лабиринту проходов, наполовину заполненному всевозможными кабелями и трубами. Дежурка была помещением, где находился дежурный офицер, а таковым в то утро была Бетаб. Сидя за обшарпанным столом, что занимал три четверти помещения, она выглядела совсем зеленой и больной. Транзит вызывал у большинства людей тошноту, и капитан вместе с остальной командой невольно постилась. Голограмма разобранной тележки вращалась над столом, и Бетаб так на нее глазела, словно именно эта голограмма была главной причиной ее тошноты.

«Неудивительно, что все они такие тощие», – подумал Питер. Капитан и команда «Африки» проходили Транзит за Транзитом без перерыва. По-видимому, законы нарушались, а инструкции по технике безопасности полностью игнорировались из-за насущной необходимости поддерживать грузы в движении. «А для меня обратной стороной всего этого, – подумал Питер, – будет то, что вряд ли она в хорошем настроении». Впрочем, он также понимал, что ее настроение было бы еще хуже, знай она о том, что ему-то как раз во время Транзита желудок набивать удается. Порой Редер там даже вес набирал.

– Осмотр оказался безрезультатным, – сказала Бетаб, так и сверля своими черными глазами его карие. – И коммандер Холл хочет с вами об этом поговорить. – Она нажала на клавишу, и голограмму тележки сменила голограмма капитана сторожевого корабля.

– Коммандер Редер, – серьезным тоном начал Холл. – У меня есть к вам несколько вопросов. – Я так понимаю, довольно долгое время вы находились за бортом «Африки». Скажите, пожалуйста, не случилось ли за это время чего-то необычного?