Восхождение на театральный Эверест - [35]

Буквально через два года после назначения Михаила Станиславовича на должность выездная сессия Белорусского театрального общества устроила молодому главному режиссеру в Бобруйске восемь сценических просмотров с пристрастием. Опытные театральные деятели не ожидали таких резких и репертуарных, и творческих, и организационных перемен в местном театре. После этого по Белорусскому телевидению демонстрировались два спектакля бобруйчан — «Искры в ночи» А. Асташонка и «Наваждение» А. Галина. Итоги очередной сессии бурно освещались в республиканской печати. Как отметила газета «Звязда», в театре «.преобладает жанр психологической драмы с явным уклоном в камерное бытописание. Но есть и другие инсценировки. «Лестница в небо» М. Слуцкиса — это социальная драма. А вот «Талант любви» Н. Думбадзе — имеет философскую направленность. «Печка на колесах» Н. Семеновой — это лирическая комедия. Режиссура М. Ковальчика — конкретная психологизация характеров. Через художественные образы он идет до утверждения главной мысли». Новому главному режиссеру все-таки удалось взбудоражить труппу своей творческой и организаторской страстью. Михаил Станиславович с ходу стал ставить перед труппой космические цели, хотя и понимал, что она пока летает только на «кукурузнике». Это была попытка ломать психологию, как говорится, через колено. Он стал настоящим возмутителем спокойствия провинциального театра и из «тихого омута» вытащил на-гора золотой запас мастеров сцены, света и музыки, сценографии, заставил их поверить в свои силы, возможности и засверкать на сцене, как самородки после кропотливой огранки умельца. А судьба самого «ссыльного» в провинциальный театр главного режиссера одарила воистину «золотым» периодом театральной карьеры, несмотря на то, что он тогда работал без устали — на износ.

Гастрольные туры театра — особые зарубки на «дверном косяке» молодого главного режиссера. Первый выезд в город Тулу отметился переполохом: железнодорожники вагон с декорациями и театральным реквизитом на время потеряли: загнали не в тот тупик. Пришлось понервничать и открывать гастроли не спектаклем «Лестница в небо» по роману Миколаса Слуцкиса, а показать «Энергичные люди» Василия Шукшина. Журналист местной газеты «Зенит» после этого написал: «Автору этих строк довелось видеть «Энергичные люди» в постановке театров Минска и Тулы, Краснодара и Куйбышева. Но вот театр из Бобруйска предложил свое новое оригинальное прочтение известной пьесы. Спектакль у могилевцев получился злой, поучительный, дающий много пищи для размышлений, словом, по-шукшински». Потом труппа выходила на сцены Тольятти, Сызрани, Ровно, Ужгорода, Черновцов, Кировограда, Хмельницка. Во Львове в свободное от спектаклей время встречались со зрителями керамико-скульптурной фабрики и автобусного завода, с журналистами местной газеты «Вільна Украіна» и воинами Самаро-Ульянов- ской железнодорожной дивизии. Как заметила «Львовская правда», актеры идут в коллективы, чтобы «.не только поближе познакомить со своим творчеством, а и поговорить о важных проблемах современности.». Успешными были гастроли в Витебске, Гомеле, Барановичах. В марте 1986 года театр из Бобруйска впервые за пятнадцать лет удостоился чести выступить с отчетными гастролями на сцене Минского окружного Дома офицеров. И открылись они исторической драмой по пьесе драматурга-новичка Виктора Бобровича «Правила чести», которая за несколько лет ее сценического воплощения в театре произвела такой громкий резонанс, что эхо еще долго гуляло в театральных и исторических кругах не только республики, но даже Союза.

Скандальная история одного спектакля

Виктор Бобрович принес в театр свою первую пьесу еще в конце 1982 года. Журналиста, искусствоведа, директора творческой студии «Фото и жизнь» Союза журналистов БССР вдруг потянуло в историю давно минувших дней. Его заинтриговала судьба декабриста Михаила Ивановича Пущина, сорок лет жизни которого были связаны с Бобруйском. Так родилась историческая драма «Комендант Бобруйской крепости», которую актеры на первом авторском чтении слушали затаив дыхание. Если декабрист Иван Иванович Пущин был известен по учебникам любому школьнику, то о его младшем брате молодому драматургу пришлось в архивах страны «копать» сведения глубоко и долго. После декабрьского выступления на Сенатской площади Михаила Ивановича лишили чинов и дворянства. Разжалованный в рядовые, он полгода просидел в Петропавловской крепости, а потом был сослан в Сибирь — в Красноярский гарнизонный батальон. Его военный опыт скоро понадобился на Кавказе в русско-турецкой войне. В солдатской шинели Михаил Пущин смело принимал на себя генеральские обязанности, когда это было необходимо. Рядом с ним волонтерами воевали еще два бобруйчанина — врач Петр Барташевич и инженер Генрих Богданович. Первый стал главным врачом армии, второй — начальником инженеров Кавказского корпуса. Наследники этих прославленных генералов и сейчас живут в Бобруйске. После тяжелого ранения М. И. Пущину дозволено было проживать либо в Пскове, либо в Бобруйске. Михаил Иванович выбрал город, где в молодости командовал лейб-гвардии конно-пионерным эскадроном. В Бобруйске сначала он работал опекуном народных школ и ходатаем по крестьянским делам. Потом военное ведомство переводит его из «действительного статского советника» в генерал- майоры и назначает комендантом Бобруйской крепости. Похоронен Михаил Иванович Пущин в Паричах, где семейству Пущиных принадлежало подаренное еще Павлом I имение. Именно ему, Михаилу Пущину, суждено стать первым почетным гражданином этого города.