Восхождение и гибель реального социализма. К 100-летию Октябрьской революции - [130]

Строящееся социалистическое общество создало благоприятные условия и для развития науки. Старая Российская Академия Наук была преобразована в Академию Наук СССР и расширена. Возникли многочисленные новые институты естественных и общественных наук, в результате чего создавалась атмосфера, благоприятствующая прогрессу наук на пользу общества.

И хотя часть научных сил из-за своих антисоветских предрассудков отказывалась от сотрудничества с советской властью и эмигрировала либо была выслана в результате своего враждебного поведения, наука в молодом Советском Союзе пользовалась широкой поддержкой и быстро разрасталась. Знаменитые учёные, инженеры и техники принимали активное участие в объединении науки и производства, в работе Госплана, являлись советниками в различных учреждениях советского государства.

Для подготовки марксистских научных кадров главным образом в области философии, экономики и исторической науки, в которых в большом количестве нуждались университеты и вузы, был создан Институт красной профессуры (ИКП). Институт Маркса-Энгельса под руководством выдающегося исследователя Маркса Д. Б. Рязанова (1870–1938) собирал литературное наследие Маркса и Энгельса по всему миру и завоевал значительное признание осуществлением первого издания до тех пор не публиковавшихся работ классиков марксизма (например, «Немецкой идеологии», «Экономико-философских рукописей» и других) на языке оригинала и в русском переводе. В результате обширных исследований этот институт сумел приступить к изданию полного собрания сочинения Маркса и Энгельса («Marx-Engels-Gesamtausgabe», MEGA), заложив этим камень в основание большого историко-критического полного собрания сочинений Маркса и Энгельса, над которым продолжается работа и поныне. Институт Ленина был специально создан для того, чтобы собрать и издать полное литературное наследие Ленина. До тех пор, пока институт находился под руководством Л. Б. Каменева, он справлялся со своей задачей, однако после того момента, как он оказался в руках сталинского руководства, его первоначальная задача всё больше искажалась, поскольку теперь работы Ленина придирчиво отбирались, а некоторые даже замалчивались. Публикации должны были прежде всего служить для оправдания взглядов Сталина и его политики.

Пока в соответствии с сущностью социализма в Советском Союзе царила атмосфера свободной научной деятельности, в марксистских общественных науках развилась большая активность и появились интересные публикации в сферах философии, теории государства и права, политической экономии, психологии и истории. При этом формировались различные школы с отличавшимися подходами, что вело к оживлённому обмену мнениями и к дискуссиям, благоприятным для процесса познания.

Однако по мере того, как Сталин завоёвывал и идеологическую власть, навязывая свои теоретические взгляды как общеобязательные и подавляя другие мнения как якобы немарксистские или антипартийные, условия научной работы ухудшались.

Доминирование ограниченного сталинистского догматизма в теории и идеологии в форме созданного Сталиным «марксизма-ленинизма» привело к тому, что теоретическая работа в области марксизма, в особенности в философии, политической экономии и научном социализме, как правило сводилась лишь к интерпретации, комментированию и популяризации взглядов Сталина, а самостоятельная творческая работа жёстко регламентировалась и подавлялась. Следствием этого стало то, что марксистская теория потеряла свою незаменимую роль инструмента объективного анализа общественного развития, идейно поддерживающего и критически сопровождающего социалистическую политику. Такое состояние теории марксизма и теоретического мышления в Советском Союзе стало одной из причин, с течением времени способствовавших тому, что социалистическое общество всё больше увязало в неразрешимых противоречиях, ускоривших его гибель.

В завершающий период своего развития, в особенности после провала требования построить коммунизм за двадцать лет, КПСС оказалась перед растущей проблемой прояснения своей позиции. По прошествии к 1981 году указанного срока, когда от коммунизма не ощущалось ровным счётом ничего, все узрели (как в той сказке о новом платье короля), что король-то — голый! Разумеется, социалистическое общество достигло значительных успехов в 1960‑х и 70‑х годах, однако этого было недостаточно, чтобы окончательно достроить социализм.

Брежневская руководящая группа боялась сказать народу правду, а именно, что программа перехода к коммунизму провалилась. Они боялись лишиться авторитета и уважения как у советского населения, так и в международном коммунистическом движении. Однако потеря произошла и без этой уступки, хотя пропаганда и старалась несколько завуалировать суть дела. Об этом происходили внутренние дискуссии, которые вначале привели к компромиссу — назвать новый этап развития «совершенствованием социализма и постепенным переходом к коммунизму», причём «совершенствование» якобы уже полностью работоспособного социалистического общества хотели представить как переход к коммунистическому обществу. Эта нелогичная вспомогательная конструкция не была по-настоящему удовлетворительной и подняла больше вопросов, чем была способна разрешить. КПСС стремилась прежде всего сохранить свою ведущую роль в сообществе социалистических стран, внушая ему, что Советский Союз в своём развитии остаётся далеко впереди.