Восходящая тень - [30]

— Даже если у тебя карта не идет, — прохрипел Эдорион, — незачем… — Вздрогнув, он осекся.

— Вы все это видели! — выкрикнул Мэт. Неуловимым движением он спрятал ножи на место. Тонкая струйка крови стекала из маленькой ранки по тыльной стороне его ладони. — Не прикидывайтесь, будто ослепли!

— Ничего я не видел, — остолбенело пробормотал Реймон. — Ничего! — И принялся шарить по полу, собирая рассыпавшиеся монеты. Он так сосредоточился на этом занятии, будто важнее его не было ничего на свете. Остальные занялись тем же, за исключением Истина, упорно искавшего кувшин или кубок, в котором остался хоть глоток вина. Один из слуг закрыл лицо руками, другой молился тоненьким, скулящим голоском.

Выругавшись, Мэт шагнул к стене, где висели приколотые его ножами карты. Теперь это снова были обычные игральные карты — разрисованный картон, покрытый потрескавшимся лаком. Только в руке Амерлин вместо язычка пламени был по-прежнему зажат кинжал. Мэт лизнул языком ранку и убедился, что она еще кровоточит.

Он поспешно вытащил из стены свои ножи и, прежде чем спрятать их, разрезал каждую карту пополам. Затем пошарил среди карт, разбросанных по полу, нашел властелинов монет и ветров и разорвал их надвое. При этом он чувствовал себя дураком — все кончилось, и это были всего лишь обычные игральные карты. Но пересилить себя он не мог. Ни один из ползавших на четвереньках молодых лордов не попытался остановить его. Никто даже не смотрел на него, и стоило ему приблизиться, как они отползали в сторону. Сегодня игры больше не будет, да и в другие ночи, наверное, тоже. Во всяком случае, с ним. Всем было яснее ясного: что бы это ни было, оно было нацелено против Мэта, и здесь, конечно же, не обошлось без Единой Силы. А от таких вещей все они предпочитали держаться подальше.

— Ранд, чтоб тебе сгореть! — неслышно пробормотал Мэт. — Раз уж тебе суждено спятить, так хоть меня оставь в покое! — Взгляд его упал на трубку — она была сломана пополам. Мэт подобрал свой кошелек и двинулся к выходу.

* * *

В глубине темной спальни, на кровати, достаточно широкой и для пятерых, беспокойно ворочался Ранд ал’Тор. Ему снился сон.

Спотыкаясь, он брел по тенистому лесу. Покалывая заостренной палкой, Морейн подгоняла его к поляне, где, сидя на пне, дожидалась Амерлин. В руках она держала заготовленную для него веревочную петлю. Между деревьями сновали неясные тени — мельком ему удавалось заметить то блеснувший клинок, то веревочные путы. Крадучись, тени подступали все ближе — они охотились за ним. На лице худощавой, невысокой Морейн застыло выражение, какого он никогда прежде не видел. Страх. Покрывшись испариной, она колола все сильнее и сильнее, гоня его в петлю Амерлин. За деревьями Отрекшиеся и Приспешники Тьмы, впереди петля Белой Башни, а позади Морейн со своей палкой. Палка колола больно, и, чтобы избавиться от боли, он побежал.

— Слишком поздно! — вскричала Морейн за его спиной, но он должен был вернуться назад. Назад.

Бессвязно бормоча. Ранд метался по постели. На миг ему полегчало. …Он находился на родине, в знакомом с детства Мокром Лесу. Солнечный свет, пробиваясь сквозь кроны деревьев, поблескивал на поверхности пруда. На ближнем берегу лежали поросшие зеленым мхом валуны, а на дальнем раскинулась лужайка, покрытая ковром лесных цветов. Это был тот самый пруд, в котором он мальчишкой учился плавать.

— Что же ты не купаешься?

Ранд вздрогнул и обернулся. Позади него, в своем обычном мальчишеском кафтанчике и брюках, усмехаясь, стояла Мин, а рядом с ней Илэйн, с ее золотистыми кудряшками, в зеленом шелковом платье, которое было бы более уместно во дворце ее матери.

Первые слова произнесла Мин, но Илэйн тут же добавила:

— Вода-то какая — так и манит. Нам здесь никто не помешает.

— Я не знаю, — нерешительно заговорил он, но Мин не дала ему закончить.

Обняв Ранда за шею, она привстала на цыпочки, потянулась к нему, как бы для поцелуя, и тихонько промурлыкала, повторяя слова Илэйн:

— Нам здесь никто не помешает.

Затем она отступила на шаг, скинула свой кафтан и стала развязывать ворот рубахи. Потрясенный Ранд увидел, что платье Илэйн уже лежит на зеленом мху и Дочь-Наследница Андора намеревается стянуть через голову сорочку.

— Что вы делаете? — спросил он не своим голосом.

— Собираемся с тобой искупаться, — ответила Мин. Илэйн одарила его улыбкой и стянула-таки свою сорочку. Ранд поспешно, хотя и без особого желания, отвернулся и неожиданно увидел Эгвейн. Печально взглянув на него большими темными глазами, она повернулась и, не проронив ни слова, скрылась за деревьями.

— Погоди, — закричал он ей вслед, — я все объясню. Он бросился ей вдогонку, но у кромки деревьев его остановил голос Мин:

— Не ходи туда, Ранд.

И Мин, и Илэйн уже медленно плавали на самой середине пруда. Над водой виднелись только их головы.

— Возвращайся к нам, — позвала Илэйн и поманила его, подняв над водой тонкую руку. — Разве ты не заслужил право получить взамен то, чего хочешь?

Ранд растерянно переступил с ноги на ногу — он и хотел идти, да не знал куда. Слова девушки прозвучали странно. Получить то, чего он хочет, — что же она имела в виду? Ранду показалось, что он вспотел, и, желая утереть пот, поднял руку к лицу. Плоть на ладони сгнила и разложилась до такой степени, что нельзя было рассмотреть выжженный на ней некогда символ — знак цапли. Сквозь отвратительную рану с воспаленными краями просвечивала кость.