Восходитель - [31]

Вмеете с Иосифом набиралось пять человек это уже сила. Мишины друзья приветствовали создание своей команды, больше всех радовался Кадербеич. Решено было, не откладывая, сделать зимний траверс (зимние восхождения только начинали входить в моду) вершин Суарьша, расположенного севернее Эльбруса. Больших технических трудностей маршрут не представлял.

В начале марта новая номанда Михаил Хергиани (Большой), Иосиф Кахиани, Юрий Мурзаев, Шалва Маргиани, Михаил Хергиани (Маленький) и Игорь Полевой (сильный киевский альпинист, которого Миша знал с 1952 года и с которым уже подружился) вышла из Верхнего Баксана в ущелье Киртьш.

Начался штурм вершины. Скалы были заснежены и обледенелы. Во время прохождения одного не очень трудного места сброшенный веревкой камень ударил Мурзаева в ногу. Превозмогая боль, альпинист продолжал восхождение (позже эта травма повлияет на его альпинистскую карьеру: образовавшийся от удара костный нарост потребует операции. О больших восхождениях нечего будет и думать).

При шквальном ветре прошли перемычку. С западной вершины спускались в пургу, местами прорывая в снегу траншею в человеческий рост. К двум своим наблюдателям они подошли в инее и сосульках, как новогодние деды-морозы. Это было отличным испытанием команды.

Для летних восхождений команда пополнилась Шакиром Тенишевым. Было еще одно приглашение: Миша звал в команду роли поменялись дядю Максима. Максим ответил согласием, если, Конечно, отпустят дела. С приближением летнего сезона появились приятные новости: в мае из Пекина пришло предложение о совместпом восхожцении Китайских и Советских альпинистов на Эверест. После июньских переговоров в столице КНР было решено штурмовать вершину с севера, со стороны Тибета, весной 1959 года. Договорились о совместной тренировке участников будущей экспедиции в районе Пика Ленина в июле августе 1958 года.

Абалаков вместе со своими вчерашними соперниками по чемпионатам Кузьминым, Белецким и другими включились В создание сборной страны, куда должно было войти все лучшее, что имелось в отечественном альпинизме.

Однако до совместных втк-Китайских сборов на Восточном Памире было еще далеко, и Миша решил запяться Кавказскими планами. Что пройти?

Оставался проблемой Чатын, но он отпадал по упомянутым этическим соображениям. Не менее проблемной считалась северо-западная стена Южной Ушбы с проходом по отвесу башни. Об этой стене говорили, пожалуй, чаще всего, потому что гладний профиль ее привлекал внимание всех, кто траверсировал Ушбу, и Миша пометил ее основным вариантом, запасным северную стену центральной вершины Тютю-Баши, тоже непройденную, рекордную.

...В июле в «Шхельду» приехала группа английских альпинистов, проявлявших повышенный интерес к советским восходителям. Самым известным из прибывшей группы был сэр Джон Хант, руководитель победной экспедиции на Эверест. Высокий рост, волевое лицо, густые рыжеватые волосы. Прост, общителен, спокоен.

Понятный интерес возбуждал Джордж Бенд, первовосоходитель на третью высоту мира Канченджангу (в паре с Джо Брауном)...

На пик Кавказ с англичанами помимо альпинистапереводчика Гиппенрейтера отправились Миша и Иосиф: гости много слышали о них от Джойс и хотели, чтобы они сопровождали их на первом восхождении.

Миша и Иосиф согласились. Пообщаться с большими альпинистами всегда интересно. Кое-что их сразу удивило: на девять человен англичане взяли одну буханку хлеба. Оба свана, любители хлеба, были нрайне озабочены.

Вскоре обнаружилоеь и еще одно новшество: гости не умели ходить строем. На подходах мы двигаемся обычно кто как хочет: никто не должен навязывать другому свой темп, объяснил Хант. Другое, однако, понравилось: сэр Джон, исправно дежурил на бивуаке - возился с примусом, кашеварил для всей братии, нискольно не стесняясь своего высокого звания.

Когда выбралиеь наверх, Хант заснул (третье новшество). Разбуженный, он не мог сразу понять где находится, что за люди вокруг него.

Это было единственное восхождение, которое совершил Хергиани с англичанами в тот их приезд: вскоре дела номанды захватили его целиком. На Ушбу англичан сопровождали другие альпинисты. Правда, из-за непогоды восхождение не состоялось, и после трех суток отсидки, проваливаясь по пояс в снег, группа спустилась с Ушбинсного плато.

В Безенги гости взошли на Гестолу, Шхару, Джангитау, Дыхтау. Ваши горы оказались не такими, какими мы ожидали их увидеть, сказал Хант. Мы предполагали, что совершим воехождения альпийского типа, и ошиблись. Восхождения на Кавказе значительно серьезнее, Чем в Альпах, и скорее напоминают небольшую гималайскую экспедицию.

...Для тренировочного восхождения Миша выбрал Третью западную Шхельду по пути Шмадерера, Пройденному немецкими альпинистами в тридцатых годах. В 1947 году зтот маршрут повторил Абалаков вместе с Гусаком, Леоновым и Чередовой. Скальный кант Шмадерера как бы по косой перечеркивал массив Шхельды. Над кантом угрожающе нависал ледопад. В сезоне 1958 года этот путь был особенно опасен. «Я люблю трудные скалы, по которым не ходят люди».

Мать горянка говорит сыну:

Не гоняй скот в этот лес, в нем живет медведь, он съест тебя. А сын все равно гоняет туда стадо. Так и у меня получается. Вышли четверкой - Иосиф, Шалва, Кадербеич и я. Стену прошли за восемь часов. Это был самый скоростной подъем: мы двигались почти бегом. В восхождении не было происшествий; за исключением небольшого случая. Кадербеич и Шалико все время просили меня с Иосифом выпустить их вперед. В верхней части на пути оказалась ледовая трещина с полуразвалившимся. мостом. Человека такой мост не выдержит. Трещина неглубокал, метров шесть. На дне трещины снег, упасть в нее не страшно. «Хотите вперед? Идите». Иосиф и я решили над ними посмеяться. Шалико как-то умудрился переползти через мост, но при этом почти совсем его разрушил. Очередь за Кадербеичем. Я уселся на краю трещины, чтобы удобнее было наблюдать. Кадербеич добрался до середины моста и... полетел вниз. Я зашелся от смеха, ничего не мог с собой сделать. Когда взглянул в трещину, увидел глаза Кадербеича в них было горькое удивление. Он был, наверное, поражен не столько своим падением, сколько моим смехом. Нет, он не обиделся, но я зарекся устраивать подобные шутки».