Восход Водолея - [9]

* * *

Ивлев смотрел на небо и удивлялся. Там происходило что-то странное. Грозовой фронт словно кто-то разрезал по линейке. Причем точно по ветру и прямо над взлетной полосой. В ровный широкий просвет уже взлетели все задержанные рейсы. Таких необычных гроз старший оперативник не видел даже на востоке, во время командировок. А ведь его приезды только в этом году трижды совпадали с приходом тайфунов. Хотя в последнее время буквально все в природе происходило как-то не так. Буйствовали летние, «просроченные», наводнения, ни с того ни с сего просыпались вулканы и происходили обвалы в «старых», тысячелетиями спокойных горах. То и дело случались непонятные землетрясения в равнинных зонах и на островах у европейского побережья Атлантики. Осенние засухи в средних широтах душили народ дымом горящих торфяников, а участившиеся ураганы на Дальнем Востоке топили суда и рушили береговые сооружения. Южнее тоже бушевали тайфуны, экватор плавился от невиданной жары… Даже от Антарктиды откалывались гигантские айсберги, уносившие по круговому течению целые побережья ледяного континента…

Впрочем, с ума сходила не только природа. Неладное творилось и с людьми. Куда ни кинь, полыхали костры локальных войн, которые в сумме тянули на скрытую, дискретную мировую. У руля повсюду стояли откровенные мерзавцы, а экономику строили и направляли в противоестественное русло настоящие пройдохи!

Ивлев раздраженно сплюнул и, бросив окурок мимо урны, вернулся в зал, где с пассажирами работали психологи и следователи его группы. Ближе всех к выходу расположился Буер. Он с особым старанием и скрытым удовольствием «прессовал» несостоявшегося беглеца. Тот, правда, пока держался.

— Ну, зачем же вы, Владимир Николаевич, нас обманываете? — Буер закрыл фотоаппарат.

— Клянусь, в нем не было пленки! — Лавров перевел честнейший взгляд с Буера на его начальника.

Прошло больше часа с начала морально-психологической обработки пассажиров и откровенного досмотра их личных вещей. Фотографа-любителя агенты Управления вычислили практически сразу. Фотоаппарат в сумке Владимира лежал на виду. Однако пока в зале не появился Ивлев, беседа между Буером и Лавровым шла простая и малосодержательная. Сотрудник САУ настаивал, что Владимир делал в самолете снимки, а тот все отрицал и требовал уважения своих гражданских прав. Ивлев «разрулил» ситуацию в одно мгновение. Он просто взглянул на фотоаппарат и продемонстрировал его состояние сначала Буеру, а затем и вспотевшему владельцу.

— А это что? — Ивлев указал на защелку, открывающую шторки объектива и встроенной вспышки. — Батарейки посадить не боитесь? Да и оптику можно поцарапать.

— Наверное, случайно… открылась, — уже не так уверенно пробормотал Лавров.

— Где кассета?

— Я не трогал камеру! Я хотел купить пленку по прилете!

— Это он пытался сбежать? — словно бы опять проявляя завидную проницательность, уточнил Ивлев у Буера.

— Он самый, — сотрудник враждебно взглянул на упрямого пассажира. — Никакой лояльности… одни понты…

— Что? — удивился Владимир.

Одеты эти люди были хорошо, для сотрудников секретных государственных органов даже чересчур. А вот речь начинала их выдавать. Слишком вольная. Кто были эти люди, запросто конфликтующие с чекистами, одетые как бизнесмены средней руки, но выражающиеся как бандитская шпана?

— Что, что, — угрюмо буркнул Буер. — Препятствуете работе правоохранительных органов, гражданин.

— А разрешите поинтересоваться, каких конкретно органов? — Лавров обращался больше к Ивлеву, чем к его подчиненному.

— Специальное Агентурное Управление, — старший оперативник показал удостоверение гособразца.

— Странно, раньше не слышал, — Владимир внимательно изучил «корочки». — Это взамен чего?

— Это само по себе, — ответил Ивлев. — В дополнение ко всему.

— Не многовато будет? ФСБ, милиция, служба охраны, полиция, минюст, спецназы всякие… Куда больше-то?

— Вопрос не ко мне, — Ивлев, нависая, оперся о стол, за которым сидели Буер и Лавров. — Так где пленка, Владимир Николаевич? Вы намерены предпринять действия, направленные на подрыв государственной безопасности? Тянет на измену Родине. Это знаете сколько лет строгого режима?

— Не было никакой пленки, — Лавров нахмурился. — И вообще… ни слова больше не скажу без адвоката и внятного обвинения.

— Надо же! — фыркнул Буер. — Насмотрелись америкосовских фильмов и думают, у нас теперь то же самое. Демократы хреновы.

— Буер, погуляй, — Ивлев уселся за стол.

Буер еще раз фыркнул и отошел к группе сотрудников, тщательно роющихся в багаже.

— Я требую адвоката! — предупредил Лавров.

— Я хочу просто поговорить…

— Нет смысла, — отрезал Владимир. — Либо вы соблюдаете закон, либо действуете, как террористы, и тогда нам тем более не о чем говорить.

— Я готов соблюдать закон, но и вы будьте законопослушны, господин Лавров.

— Я не совершал ничего противоправного, — Лавров сложил руки на груди. — Разговор окончен.

— А если мы докажем, что вы были в сговоре с террористами и фотографировали по их заказу?

— Вы рехнулись? — Владимир выкатил глаза, но быстро что-то сообразил и махнул рукой. — Все равно у вас нет пленки!