Восход Орды - [27]

Но в горечи потери лидера, и того, кого Нер'зул знал и уважал, была и радость от появления новой крови, освежающей клан. Кашур хорошо отзывалась о молодом Дуротане, да и сам Нер'зул увидел, как молодой орк стал прекрасным лидером. Он наблюдал, как Дуротана провозгласили вождем, и заметил привлекательную, свирепую на вид девушку, смотрящую на процессию с куда большим интересом, чем простым клановым любопытством. Нер'зул был уверен, что на следующем Кош'харг прекрасная Драка станет супругой нового вождя Снежных Волков.

Он вздохнул, перебирая все эти образы в своей голове, пока его глаза были полны восхищения от великолепного заката. Годы шли и проходили, даруя свои благословения и требуя свои жертвы.

Он пошел в свою маленькую хижину, которую он когда-то делил со своей женой, которая отправилась к предкам несколько лет тому назад. Ралкан посещала его время от времени, не передавая ему никаких мудрых слов, но заполняя его сердце нежностью и вновь обращая внимание на потребности его народа. Он тосковал по ее грубому смеху и ее ласке по ночам, но был доволен. Возможно, размышлял он, Ралкан придет к нему в видении сегодня ночью.

Он подготовил микстуру, тихо пропел молитву про себя, а затем медленно выпил флягу. Вообще-то варево не вызвало видений; ничего бы не было, если предки того не пожелали, и иногда видения находили на него, когда он менее этого ожидал. Но за многие долгие годы шаман узнал, что некоторые травы раскрывают разум, в то время как он спит, и если уж тебе был предоставлен дар предвидения, то с помощи этой микстуры можно было вспомнить увиденное более четко на следующее утро.

Нер'зул закрыл глаза, и в ту же секунду раскрыл их, хотя знал, что уже крепко спит.

Они стояли на вершине горы, он и его возлюбленная Ралкан. Сначала ему показалось, что они вместе наблюдали за закатом, но затем он понял, что вовсю светит солнце, не опускающееся во сне в течение всей ночи. Небо было великолепно, но оно скорее возбуждало и волновало его, а не успокаивало и умиротворяло. Оно было алого, фиолетового и оранжевого цвета, такое яркое, что у Нер'зула замерло сердце.

Ралкан повернулась к нему, улыбнулась, и впервые с тех пор, как она сделала своей последний выдох, будучи живой, заговорила с ним.

"Нер'зул, мой избранный, это новое начало".

Он сглотнул, задрожал, опьяненный любовью к ней, наполненный пылающим волнением, возбужденный яркими цветами восхода солнца. Новое начало?

"Ты хорошо вел наш народ", сказала она. "Но пришло время, чтобы сменить наши старые традиции, изменить их для всеобщей пользы".

Что-то щелкнуло в его голове, подтолкнуло к странной мысли. Ралкан не была шаманом. Она не была вождем. Она только была его половинкой, что было более чем достаточно для Нер'зула, но она не занимала никаких высоких постов в жизни, да и не желала этого, а теперь она говорит столь властно. Но он сразу, разозлившись на себя в нехватке веры, отогнал эти мысли. Он не был духом. Он был всего лишь существом из плоти и крови, и хотя он понимал потусторонний мир гораздо лучше, чем многие другие, он также знал, что есть много чего, чего он никогда не поймет, пока не окажется среди духов. Почему бы Ралкан не говорить за самих предков?

"Я слушаю", сказал он.

Она улыбнулась. "Я рада этому", сказала она. "Впереди у орков темные и опасные времена. К настоящему времени мы объединяемся только на фестивалях Кош'харг. Эта изоляция должна закончиться, если мы хотим выжить как раса".

Ралкан посмотрела на восходящее солнца, ее лицо было задумчиво и затенено. Нер'зул хотел обнять ее, принять ее груз на сердце, как он всегда поступал в жизни. Но теперь он знал, что не может коснуться ее, не может заставить ее говорить. И потому он тихо сидел, любуясь ее красотой, с нетерпением ожидая ее голоса.

"На этот мир придет порча", спокойно сказала Ралкан. "Ее нужно устранить".

"Скажите мне, и все будет сделано", пылко поклялся Нер'зул. "Я всегда соблюдаю советы предков".

Тогда она посмотрела на него, ее глаза стали искать его, поскольку свет становился все более ярким.

"Когда она будет устранена, наш народ станет гордым и великим... даже более великим, чем он сейчас. Власть и сила будут нашими. Этот мир будет нашим. И ты... ты, Нер'зул, будешь править им".

Что-то в ее словах заставило сердце Нер'зула подскочить. Он уже был всесилен. Он удостоился чести, возможно, даже уважения, его клана Теневой Луны. Он был лидером для всех орков, хотя это было и негласно. Но сейчас желание большего охватило его. А также его охватил страх, темный и неприятный, но так и должно было быть.

"Что за угроза, которую нужно устранить прежде, чем орки получат то, чего они заслуживают?"

И она сказала ему

* * *

"Что это значит?" спросил Дуротан.

Он был с двумя орками его клана, которым он доверял больше всего: Драка, его избранная, на которой он собирался жениться при следующей полной луне, и Дрек'тар, новый главный шаман клана.

Дуротан вместе со всем остальными оплакивал уход Матушки Кашур. Дуротан чувствовал, что она собиралась умереть в тот день, и пожелал ей хорошей смерти. Он тосковал без нее, но Дрек'тар оказался достойным преемником. Сопротивляясь своему личному горю, он тогда и впоследствии стал главным целителем на охоте. Кашур могла бы им гордиться. Теперь эти трое сидели и обедали в палатке вождя, где теперь жил Дуротан, начиная со смерти вождя, его отца, в битве с гронном и его ограми.