Восемнадцать часов дурдома - [15]

Шрифт
Интервал

Записей в дневнике появлялось всё больше и больше, и когда следователи, наконец, вывели Ножова на чистую воду, они ужаснулись от прочитанного. Раскрытию дела помог нелепый случай. В одну из ночей Ножов, как обычно, выбрал для себя вновь прибывшую и находившуюся в изоляторе жертву женской наружности и под видом разговора по душам заманил ее в досмотровую.

Там он сунул ей под нос тряпку с хлороформом – за неимением подходящей, Ножов воспользовался подвернувшимся под руку красным пионерским галстуком – и потом аккуратно вскрыл жертве череп и покопался в мозгах. Пациентка, понятно, дала дуба, а Ножов заполнил еще одну страничку в дневнике. После чего сжег безымянную бедолагу в печи и уничтожил все улики – кроме одной.

Ножов вспомнил, с какой искренней радостью и гордостью ему повязывал на шею пионерский галстук маленький звеньевой, и решил оставить его себе. А еще лучше – подарить племяннице, у которой скоро день рождения, и можно из галстука пошить отличную косынку на голову. Так он и сделал, да только забыл об одном: материя все еще была насыщена парами хлороформа (пусть и в меньшей концентрации), вследствие чего девочка, случайно поднесшая красивый галстук к лицу, потеряла сознание, и ее родители страшно перепугались и отвезли ее в больницу на осмотр.

Врач, принимавший их, оказался профессионалом, он сразу распознал специфический запах, присущий хлороформу, и забил тревогу. Заодно он подробно расспросил родителей девочки – что могло стать причиной отравления, но так и не получил ясного ответа. Это насторожило еще больше, и врач не поленился и вызвал спецов из Угро, после чего и сам поехал с ними на квартиру девочки.

Понятно, что спецы немедленно обнаружили пресловутый галстук и выяснили фамилию Ножова. После чего арестовали его и предъявили неопровержимое доказательство совершенных им убийств. Он пробовал юлить, пробовал, как обычно, ссылаться на свои заслуги перед отечеством, но в этот раз его слушать не стали, но напротив, принялись шаг за шагом раскручивать всю цепочку преступлений. В итоге, не выдержав изощренных методов допроса, Ножов раскололся и выдал месторасположение тайника с дневником – за дальней батареей в мужском туалете.

Следователи испытали шок: к моменту разоблачения Ножов отправил на тот свет двести четырнадцать человек – сто шесть мужчин и сто восемь женщин, весь его дневник был исписан леденящими душу подробностями, и чтобы не взорвать ситуацию в городе, которая и так была напряженной, высокие должностные лица приняли решение упрятать дневник подальше в криминальный архив, присвоив ему гриф «Совершенно секретно», а самого Ножова удавить без суда в камере, вздернув его на пеньковой веревке, пропущенной через железную трубу под потолком.

Труп Ножова провисел три дня и три ночи, но странно – он не разложился, а только почернел и сам собой раскачивался из стороны в сторону. Даже видавшие виды следователи и оперативные работники не могли заставить себя войти в камеру – чтобы снять и придать труп земле. Мало того, только лишь об одном упоминании Ножова они начинали истово креститься и читать антипролетарские псалмы, что уже вообще не лезло ни в какие ворота.

Руководство пребывало в смятении, расписавшись в собственной несостоятельности, и в итоге обратилось за помощью в вышестоящие инстанции. Через пару дней с Лубянки прибыла группа товарищей в кожаных куртках и с «Маузерами» в кобурах, они быстро сняли дохлого Ножова, деловито вбили ему осиновый кол прямо в грудь и отвезли в крематорий на окраине столицы, где и сожгли.

Но не помогло: осины и огня оказалось мало: душа Ножова вместо того, чтобы отправиться прямиком в ад, осталась на земле и вернулась в столь любимую им при жизни клинику на Загородном шоссе – в то время бывшим глубоким Подмосковьем.

С тех пор в клинике воцарился мрак. Нет, конечно, пациенты уже не исчезали посреди ночи – дух Безумного Психиатра (как втайне стали называть мертвого Ножова сотрудники) был не настолько силен, чтобы вернуться обратно из царства мертвых – но зато он организовал на территории настоящий террор (невидимый, но явственно ощутимый), который не могли остановить ни молитвы, ни крапление святой водой, ни даже вызов первосвященника с громадным кадилом и хоругвями.

Сперва на стенах начала проступать кровь – она сочилась из сочленений бетонных плит, из каверн каменной кладки и из неплотно заделанных швов. С кровью стали бороться всем миром – стены терли по три раза на дню, красили масляной краской и даже рисовали кресты с распятием, чтобы отпугнуть злого духа Ножова.

Бесполезно – кровь плевать хотела и на краску, и на приборку с помощью дихлофоса, и на потуги персонала, пытавшегося запугать ее коммунистической символикой – серпами, молотками и ликом Ильича. Единственно спасали распятия, но вмешалась ЧК, и от идеи привлечь Царство Божие к изгнанию Безумного Психиатра пришлось отказаться. В конце концов, решили просто выдать каждому по красной тряпке и письменным приказом обязать стирать выступавшую кровь со стен – дешево, эффективно и всегда есть, чем заняться.

В ответ кровь проявила фантазию: почуяв, что на нее объявили охоту, она облюбовала потолок и время от времени пузырилась сквозь пол – хотя и без должного энтузиазма, а так, для галочки. Видно, резервные запасы бесхозной крови в распоряжении Ножова были все-таки ограничены, и об этом немедленно стало известно руководству больницы. Оно (руководство) торжественно объявило, что вскоре с проделками ненавистного духа будет покончено – и даже намного раньше, чем большевики построят коммунизм в отдельно взятой стране.


Еще от автора Владислав Борисович Картавцев
Вера Штольц. Звезда экрана

Сегодня Вере Штольц исполнилось двадцать шесть лет. Она проснулась – как всегда просыпалась в день своего рождения – в предвкушении чего-то особенно приятного, что обязательно должно с ней сегодня произойти. Быстро спрыгнула с кровати и, напевая свою любимую песенку, побежала в ванную. Настроение было отличное, а когда Вера увидела свое отражение в зеркале, оно стало еще лучше – если такое вообще возможно.Вера хороша собой, в этом нет никаких сомнений. Прибавившийся год жизни никак не отразился на ее цветущем девичьем личике, а утро только добавляло ему свежести.


Секс дыбом

Я – голубой. Длинношерстный. Британский.Я – кот. И я не виноват, что слово «голубой» звучит неприлично. Цвет как цвет – ничем не хуже красного или зеленого. И я, если кому интересно, стопроцентный рафинированный кошачий натурал. Весом девять с половиной килограммов и с соответствующей биологией самца.Меня зовут Пан Чарторыжский. Смею утверждать, кто-то из моих предков когда-то проживал на территории Польши – давно, еще во времена, когда эта страна считалась срединной европейский империей (примерное лет четыреста – четыреста пятьдесят назад – так что имеете наглядное представление о моей родословной!).Я – чистопородный.


Факультет. Курс второй

«Факультет. Курс второй» – новая книга, повествующая об учебе на странном и необычном факультете «Факультете изучения трансцендентных состояний» при МГТУ им Н. Э. Баумана.Учеба продолжается, опыт «мистики и магии» растет, и приключения, и новые знания не заставят себя ждать. И Кирилл Раевский – главный герой – готов окунуться в них с головой.Встречайте новый роман, и я уверен – он не покажется вам скучным!


Факультет. Курс третий

«Факультет. Курс третий» – новая книга, повествующая об учебе на странном и необычном факультете «Факультете изучения трансцендентных состояний» при МГТУ им Н. Э. Баумана. Учеба продолжается, опыт «мистики и магии» растет, и приключения, и новые знания не заставят себя ждать. И Кирилл Раевский – главный герой – готов окунуться в них с головой. Встречайте новый роман, и я уверен – он не покажется вам скучным!


Миссия невыполнима

Без предисловия никак нельзя. И точка. Предисловие должно быть. Вот и здесь – оно есть.


О магии смешно, о магии серьезно

Всегда ценил профессионалов. Недаром говорят, любой эксперт может ошибиться, но только не профессионал! Потому что оперирует знаниями и опытом, которые нарабатывал по крупицам долгие годы, и знает им цену, а также, где и когда можно их применять.Профессионал (он же мастер) встречается нечасто. Учиться у него – великая честь. А что касается «магии» – то это еще и огромная удача, которая выпадает крайне редко. Когда-то мне повезло, и судьба свела меня с мастером. С тех пор прошло почти двадцать лет, на протяжении которых я изучаю «магию».


Рекомендуем почитать
Петух

Генерал-лейтенант Александр Александрович Боровский зачитал приказ командующего Добровольческой армии генерала от инфантерии Лавра Георгиевича Корнилова, который гласил, что прапорщик де Боде украл петуха, то есть совершил акт мародёрства, прапорщика отдать под суд, суду разобраться с данным делом и сурово наказать виновного, о выполнении — доложить.


Земля

Действие романа «Земля» выдающейся корейской писательницы Пак Кён Ри разворачивается в конце 19 века. Главная героиня — Со Хи, дочь дворянина. Её судьба тесно переплетена с судьбой обитателей деревни Пхёнсари, затерянной среди гор. В жизни людей проявляется извечное человеческое — простые желания, любовь, ненависть, несбывшиеся мечты, зависть, боль, чистота помыслов, корысть, бессребреничество… А еще взору читателя предстанет картина своеобразной, самобытной национальной культуры народа, идущая с глубины веков.


Жить будем потом

В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.


Нетландия. Куда уходит детство

Есть люди, которые расстаются с детством навсегда: однажды вдруг становятся серьезными-важными, перестают верить в чудеса и сказки. А есть такие, как Тимоте де Фомбель: они умеют возвращаться из обыденности в Нарнию, Швамбранию и Нетландию собственного детства. Первых и вторых объединяет одно: ни те, ни другие не могут вспомнить, когда они свою личную волшебную страну покинули. Новая автобиографическая книга французского писателя насыщена образами, мелодиями и запахами – да-да, запахами: загородного домика, летнего сада, старины – их все почти физически ощущаешь при чтении.


Маленькая фигурка моего отца

Петер Хениш (р. 1943) — австрийский писатель, историк и психолог, один из создателей литературного журнала «Веспеннест» (1969). С 1975 г. основатель, певец и автор текстов нескольких музыкальных групп. Автор полутора десятков книг, на русском языке издается впервые.Роман «Маленькая фигурка моего отца» (1975), в основе которого подлинная история отца писателя, знаменитого фоторепортера Третьего рейха, — книга о том, что мы выбираем и чего не можем выбирать, об искусстве и ремесле, о судьбе художника и маленького человека в водовороте истории XX века.


Осторожно! Я становлюсь человеком!

Взглянуть на жизнь человека «нечеловеческими» глазами… Узнать, что такое «человек», и действительно ли человеческий социум идет в нужном направлении… Думаете трудно? Нет! Ведь наша жизнь — игра! Игра с юмором, иронией и безграничным интересом ко всему новому!