Восемь мечей - [5]

Доктор Фелл довольно улыбнулся, очевидно вспоминая самые приятные моменты своего пребывания за океаном, затем громко стукнул кончиком трости по полу и подчеркнуто экстатически пробормотал:

– Он починил гнилое яблоко! Иначе говоря, убил арбитра! Послушайте, Хэдли, как бы вы, например, передали на латыни смысл следующей фразы: «Он загнал незрелый помидор на левый край отбеливателя, чтобы сохранить систему»? Вы не представляете, но там, на противоположной стороне океана, я только и делал, что обсуждал эту загадочную шараду. Ну, слова «загнал» и «незрелый помидор» еще куда ни шло, но вот как Вергилий смог бы выразить понятие «левый край отбеливателя», лично для меня так и остается загадкой.

– Ну и что бы это могло значить?

– Толком сам еще не знаю, но, судя по всему, это вполне может быть известным диалектом части города Нью-Йорка под названием Бруклин. Мои добрые друзья из издательского дома однажды свозили меня туда вместо, слава тебе господи, литературного чая! Уверен, вы даже представить себе не можете, что это такое и сколько усилий обычно требуется, чтобы избежать этого чая и, что куда важнее, встречи с представителями или, точнее говоря, с придурками из так называемого литературного мира! О-хо-хо… Впрочем, давайте-ка я лучше покажу вам кое-какие газетные вырезки из моего альбома. Думаю, они вам понравятся куда больше любых слов… – И, даже не думая дождаться какого-либо знака согласия, он вынул из стоящего рядом со стулом портфеля папку, достал оттуда пачку газетных вырезок и с торжественным видом триумфатора разложил их на столе старшего инспектора. – Кстати, возможно, мне придется дать вам нечто вроде разъяснения некоторым из заголовков. Иначе вы их просто не поймете. В каком-то смысле это совершенно новый для вас мир. Они называют это «гидом».

– Гидом? – явно ничего не понимая, тупо переспросил Хэдли.

– Да, да, вы не ошиблись, гидом. Именно гидом. Это ведь нечто вроде краткого путеводителя по газетным заголовкам, – с готовностью и видом абсолютного превосходства объяснил доктор Фелл. – А что? Коротко, выразительно, доступно… Посмотрите, например, вот на эти примеры… Кстати, простите, ради бога, за тавтологию, это у меня вырвалось совершенно случайно, уж поверьте.

И он наугад открыл первую попавшуюся страницу. Она начиналась с объявления: «Наш знаменитый Гидеон дал согласие быть главным судьей на конкурсе красоты в Лонг-Бич!» На сопроводительной фотографии красовался не кто иной, как сам доктор Фелл, в широком черном плаще, темной широкополой шляпе и со своей неизменной широкой улыбкой во все лицо, в компании прекрасного вида молодых девушек, одетых в то, что нынче принято называть «видимость купальных костюмов». «Наш любимый Гид открывает новое пожарное депо в Бронксе! Теперь у нас наконец-то есть свой шеф-пожарный, который сможет нас защитить!» Это объявление сопровождалось двумя фотоснимками. На одном был изображен доктор Фелл в весьма вычурном пожарном шлеме с надписью «Шеф-пожарный». В правой руке он держал огромный пожарный топор с таким видом, будто собирался вот-вот разбить кому-то голову!… На другом Фелл, будто бы заслышав сигнал тревоги, стремительно съезжал вниз по серебристому шесту со второго этажа пожарного депо. Снимок сопровождала забавная подпись: «По зову сердца или его просто столкнули?»

При виде всего этого добропорядочный Хэдли был и потрясен, и обескуражен. Он просто не мог поверить в то, что увидел.

– Вы что, на самом деле все это… простите, проделывали? Именно вы, и никто другой?

– Естественно. Кто же еще? Причем, сразу признаюсь, с превеликим удовольствием. Вот, например, краткий отчет моего официального выступления на съезде известной филантропической организации «Горные козлы». Не желаете ли взглянуть? Нет? А жаль, жаль… Речь хотя и несколько сбивчивая, но стоящая, поверьте, очень даже стоящая… Правда, признаться, до сих пор толком не знаю, чем именно… Меня тогда даже сделали чем-то вроде «второго почетного магистра». Вот только чего конкретно – до сих пор не имею понятия… Что сейчас, впрочем, не очень-то и важно. Тогда было уже довольно поздно, и наш председатель явно с трудом выговаривал честно присваиваемые им титулы… Ну как? Вам это не нравится?

– Конечно же, нет! – с искренним жаром воскликнул Хэдли. – С чего бы это? Да я не совершил бы такого даже… – он лихорадочно поискал достойный в данной ситуации аргумент, – даже за тысячу фунтов стерлингов! Закройте, да закройте же свой чертов альбом! Ничего интересного для меня там нет и не может быть… Лучше скажите, что думаете делать дальше?

Доктор Фелл нахмурился:

– Честно говоря, пока толком не знаю. Жена еще не вернулась от родственников. Правда, сегодня утром я получил телеграмму, что их пароход уже причалил… Так что я свободен, как белая женщина Востока. Кстати, вы тоже можете располагать мной. Хотя… хотя, постойте, я ведь только вчера совершенно случайно наткнулся на моего старого приятеля… полковника Стэндиша. Он, помимо всего прочего, деловой партнер «Стэндиш и Берк», моего издательства. И хотя Стэндиш присутствует там исключительно с точки зрения финансовых интересов, именно он, тем не менее, один из тех, кто определяет погоду на каждый день… Ну так как? Что скажете?