Восемь комедийных характеров - [3]
Другая составляющая успеха для комедийного актера – способность смешить. Вы умеете иронизировать не только над другими, но и над собой? Находить смешное в будничных событиях? Ген юмора (да, с научной точки зрения такого тоже не существует) важен не меньше, чем актерский ген. Если он у вас имеется (пусть даже крохотный), комедийного актера я из вас сделаю. Здесь все точно так же, как и в других специальностях. Баскетболисту нужны соответствующие физические данные, скрипачу – слух, математику – логическое мышление, садоводу – способность «чувствовать» растения.
Чтобы преуспеть на комедийном поприще, нужно быть актером. Нужно уметь смешить. Нужно уметь смешить в кадре. То же самое относится и к сценаристам. Нужно писать смешно. Те, кто пока лишь набивает руку на пробных сценариях и пилотных сериях, лелея надежду подарить миру новых «Друзей», «Теорию большого взрыва» или «Американскую семейку», тоже найдут в этой книге много полезного. Она научит вас сочинять юмористические получасовки, применять проверенные временем комедийные приемы и, самое главное, создавать персонажей, которые сделают вашу комедию достойным образцом жанра.
Однако для этого придется попотеть, поскольку комедийное актерское и сценарное мастерство очень сильно отличается от всего, с чем вы уже имели дело. Но когда вы освоите мои ситкомовские приемы и определите подходящие для себя типажи – наградой станет море удовольствия и заслуженного зрительского смеха.
Ну что, готовы учиться смешить? Пристегнитесь, и вперед – в мир комедийных сериалов, к вашему будущему успеху!
Глава 1
Откуда берется чувство юмора
Чтобы добиться успеха, комедийному актеру или сценаристу необходимо знать, что смешного есть лично в нем, и находить смешное в себе, в повседневной жизни. Пробудить тот самый, уже упомянутый мной, ген юмора. А откуда он берется? На формирование нашего чувства юмора влияет очень многое, в том числе семья и окружение.
Начнем с семьи. Чувство юмора мы наследуем либо по материнской линии, либо по отцовской, либо по обеим сразу. Если изучить свое генеалогическое древо не представляется возможным, оглянитесь на окружение, в котором вы росли, – это тоже немаловажно. Независимо от того, передалось вам чувство юмора по наследству или вы впитали его из среды (а может, имело место и то и другое), все начинается в семье.
Итак, посмотрим на семью, в которой вы выросли. Как с чувством юмора у вашей матери? А у бабушки по материнской линии? А у отца? А у его отца, вашего деда? Может, у вас найдется остроумная тетушка, двоюродный братец-приколист, язвительный дядюшка или сестренка, которая не лезет за словом в карман? А может, вся эта компания присутствует в полном составе?
Кто у вас самый веселый? Это важно. Потому что чувство юмора начинается в семье и уходит корнями далеко в прошлые поколения. Но где же его первоисточник? Откуда оно пошло в принципе?
Как ни парадоксально, комедия начинается со страдания. Да-да, именно так. Комедия возникает из конфликта, отчаяния, гнета, преследований и гонений. Из чистейшего, глубочайшего, жутчайшего страдания.
Как?!
А вот так. Общеизвестно, что за многими вчерашними да и сегодняшними ведущими комиками и авторами комедий стоят целые поколения униженных и оскорбленных, которых преследовали за культурные особенности, верования, обычаи и философские убеждения. Мировая история знает бесчисленное множество народов и сообществ, которые в тот или иной момент подвергались гонениям (при этом некоторые – больше других). И вот тогда чувство юмора спасало. Выхода не было: погибать, так с музыкой. Либо страдать и лить слезы о том, как черно и беспросветно все вокруг и лично у тебя (некоторые занимаются этим по сей день), либо отнестись к происходящему с юмором. Это знакомо всем, кого поколение за поколением втаптывали в грязь. У каждого народа имеется свой опыт страданий, в котором можно черпать комическое.
Однако чувство юмора рождается не только из боли наших отцов и дедов. Его источником служат и трудности нашего собственного взросления, и ежедневные переживания. Чувство юмора формируется под влиянием среды, воспитания, личного опыта. От этого в значительной степени зависят наши взгляды на жизнь и смерть, на семью и общество, на самих себя – на все эти неистощимые комедийные сюжеты.
У меня юморили оба родителя. Мама язвила и острила, а папин юмор был, скорее, беззлобным и ребячливым. До развода (второго) они постоянно друг с другом цапались. В детстве мне было не до смеха, но сейчас, оглядываясь назад, я понимаю, какой у нас дома был цирк.
Если бы мне пришлось описывать свою семью в заявке для будущего комедийного сериала, я бы назвал ее гремучей смесью из «Мод» (Maude), «Бывает и хуже» и «Все любят Рэймонда». Временами у нас бушевали настоящие бури, но юмор присутствовал всегда – иногда осознанный, иногда нет. Особенно заметно это было в каникулы и праздники. О, эти замечательные праздники!
В моей семье День благодарения, вопреки традиции, не подразумевал непременного просмотра футбольных матчей. Но в один прекрасный год папа, в очередной раз идя наперекор маминым просьбам, не только настоял на просмотре, но и прикатил телевизор к накрытому праздничному столу. Мама, разъярившись, швырнула индейку через всю комнату, да так, что несчастная птица рассыпалась на куски прямо на лету. Папина реакция? «Отлично, теперь мне не придется ее резать!»
Книга “Время колоть лёд” родилась из разговоров актрисы Чулпан Хаматовой и журналиста, кинодокументалиста Катерины Гордеевой. Катя спрашивает, Чулпан отвечает. Иногда – наоборот. Каким было телевидение девяностых, когда оно кончилось и почему; чем дышал театр начала двухтысячных и почему спустя десять лет это стало опасным. Но, главное, как же вышло так, что совершенно разными путями подруги – Чулпан и Катя – пришли к фонду “Подари жизнь”? И почему именно это дело они считают самым важным сегодня, чем-то похожим на колку льда в постоянно замерзающей стране? “Эта книга – и роман воспитания, и журналистское расследование, и дневник событий, и диалог на грани исповеди” (Людмила Улицкая). Книга содержит нецензурную брань.
Воспоминания А. Коонен охватывают большой и сложный период времени, она начинает их с конца прошлого века и доводит до 70-х годов. Творческая жизнь ее богата и разнообразна: прославленная трагическая актриса, сыграшная Федру, Клеопатру, Комиссара в "Оптимистической трагедии", она играла и веселые, задорные комедийные роли. Коонен жила в окружении интереснейших людей — Станиславский, Немирович-Данченко, Качалов, Леонид Андреев, Блок, Айседора Дункан и многие другие актеры, художники, музыканты, живые портреты которых даны в книге.
От автора Окончив в 1959 году ГИТИС как ученица доктора искусствоведческих наук, профессора Бориса Владимировича Алперса, я поступила редактором в Репертуарный отдел «Союзгосцирка», где работала до 1964 года. В том же году была переведена на должность инспектора в Управление театров Министерства культуры СССР, где и вела свой дневник, а с 1973 по 1988 год в «Союзконцерте» занималась планированием гастролей театров по стране и их творческих отчетов в Москве. И мне бы не хотелось, чтобы читатель моего «Дневника» подумал, что я противопоставляю себя основным его персонажам. Я тоже была «винтиком» бюрократической машины и до сих пор не решила для себя — полезным или вредным. Может быть, полезным результатом моего пребывания в этом качестве и является этот «Дневник», отразивший в какой-то степени не только театральную атмосферу, но и приметы конца «оттепели» и перехода к закручиванию идеологических гаек.
Книга двоюродной сестры Владимира Высоцкого, Ирэны Алексеевны Высоцкой посвящена становлению поэта и артиста, кумира нескольких поколений, истории его семьи, друзьям и недругам, любви и предательству, удачам и разочарованиям. В книгу вошли около 200 уникальных фотографий и документов, почти все они публикуются впервые. В ней множество неизвестных эпизодов из детства Высоцкого, позволяющие понять истоки формирования его личности, характера и творчества. Книга будет интересна как давним поклонникам Высоцкого, так и всем интересующимся творчеством поэта, барда и актера.
Записки Д. И. Лешкова (1883–1933) ярко рисуют повседневную жизнь бесшабашного, склонного к разгулу и романтическим приключениям окололитературного обывателя, балетомана, сбросившего мундир офицера ради мира искусства, смазливых хористок, талантливых танцовщиц и выдающихся балерин. На страницах воспоминаний читатель найдет редкие, канувшие в Лету жемчужины из жизни русского балета в обрамлении живо подмеченных картин быта начала XX века: «пьянство с музыкой» в Кронштадте, борьбу партий в Мариинском театре («кшесинисты» и «павловцы»), офицерские кутежи, театральное барышничество, курортные развлечения, закулисные дрязги, зарубежные гастроли, послереволюционную агонию искусства.Книга богато иллюстрирована редкими фотографиями, отражающими эпоху расцвета русского балета.
«Нас, русских, довольно часто и в некоторых отношениях правильно сравнивают с итальянцами. Один умный немец, историк культуры прошлого столетия, говорит об Италии начала XIX века: „Небольшое число вполне развитых писателей чувствовало унижение своей нации и не могло ничем противодействовать ему, потому что массы стояли слишком низко в нравственном отношении, чтобы поддерживать их“…».