Воровская зона - [29]

Но вот кончилась война, и суки получили неожиданное подкрепление в лице военных, пачками летевших в зоны. Правда, эти пошли еще дальше, выступая не только против воров, но и против самой администрации, с помощью воров и правивших в ГУЛАГе, вызвав неслыханные для тридцатых и начала сороковых годов случаи неповиновения. А когда воры одержали верх и в этой кровавой бойне, их уже поджидала другая напасть. Количество лагерных авторитетов к середине пятидесятых уже превышало ту критическую массу, за которой неизбежно следует взрыв. И на зонах с утра до вечера шли кровавые разборки между многочисленными маршалами уголовного мира. Воры в законе стали теперь мешать уже самой власти, а она, эта власть, будучи преступной сама по себе, не любила, когда ей мешали. И созвал Лаврентий Павлович всесоюзное совещание начальников лагерей. Тема была проста как выеденное яйцо. «Ликвидация воров в законе как фактор повышения эффективности социалистического труда в лагерях». Не больше и не меньше… И пошли паханы и их кодланы на этап, а с него на одну и ту же зону на севере Свердловской области. Расчет великого инквизитора оправдался. На зоне снова полилась кровь, теперь уже только воровская. И когда на трон восходил очередной авторитет, он тут же «определялся» в отдельный барак, где его с нетерпением ожидали те, кого он сменил. И всего за каких-то полгода чуть ли не весь цвет воровского мира отправился в преисподнюю…

Наследники Берии вели себя гуманнее. Во всяком случае, поначалу. Был даже создан специальный лагерь, куда переводили уцелевших воров в законе, и там им предлагали… отречься от воровской идеи! Но не тут-то было! Из нескольких сотен авторитетов отреклись единицы. И тогда на смену прянику пришел, как это обычно и бывает, кнут. Воров в законе принялись истреблять. Делалось это по-разному. Иногда просто бросали в тюрьмы на хлеб и воду, иногда били из нетабельного оружия на воле, но чаще воров уничтожали руками самих же воров. Как? Да очень просто! С помощью провокаций. Если зона была воровская, то распускались слухи о том, что на нее идет этап с суками, а если зона была «красной», то и слухи носили противоположный характер. При этом на зоны шел самый обыкновенный этап.

Понятно, что к встрече готовились. Как сами зеки, так и администрация. Срочно заготавливались ножи, дубинки, точились заточки. Администрация расширяла внешний периметр лагеря на несколько сот метров, дабы создать простор для предстоящих битв. Ну а когда наступал роковой день, хладнокровно наблюдала за кровавыми сражениями.

И все же воров, как класс, уничтожить не удалось. И они снова заявили о себе уже в шестидесятых, когда пышным цветом начинали расцветать теневики. Ничего не поделаешь, крепко засел лозунг Ильича Первого «Грабь награбленное!» Вот и грабили, выполняя заветы вождя пролетариата. Акулам, как называли теневиков, это, понятно, не нравилось, но что было делать-то? Да, были связи в коррумпированной милиции, но и она вряд ли бы спасла их от удара ножа или пожара. Все они так или иначе были на виду. А об охране тогда не могло быть и речи. Так что куда проще было уйти «под крышу» какого-нибудь крутого уголовного авторитета, нежели тратить силы и деньги, а иногда и саму жизнь на бесцельную борьбу с ними. Когда же бывшие цеховики, превратясь поначалу в кооператоров, а потом в банкиров и фирмачей, вышли из подполья, нужда в крепкой «крыше» увеличилась во много раз. Конкуренция, рынки сбыта, раздел территории, выбивание долгов — все это требовало участия специалистов заплечных дел. И случилось то, что и должно было случиться. Новое время выдвинуло новые идеи, от которых классические воровские «понятия» уже отставали. Да и как теперь вору в законе, становившемуся богатым человеком, было отказываться от собственности, дома и семьи? Да еще периодически садиться в тюрьму, дабы поддерживать свой авторитет? И последовал новый раскол, и новая кровь. Впитавшие в себя сегодняшние идеи авторитеты сокрушали тех, кто все еще цеплялся за старые «понятия». К тому же начался дележ территории с «пиковыми», как называли авторитетов кавказской национальности, и «апельсинами» — ворами в законе, купившими это звание. Очень скоро появились и новые крутые среди никогда не сидевшей молодежи, презиравшей воровской мир и плевавшей на его законы. И снова зазвучали теперь уже автоматные очереди. Борьба шла с переменным успехом. Правда, если на воле новые порою и одерживали верх в битвах с братвой, то на зонах пока еще правили бал все-таки воры. К тому же новые, не признававшие никаких «понятий», зачастую стояли комом в горле и самой лагерной администрации, привыкшей править зоной через воровских авторитетов. Как это было и на той самой зоне, на которую уже приехал Ларс, и где именно ему предстояло теперь железной рукой навести порядок. Правда, новые изрядно потрепали ему нервы и дома, и особенно один из них. Тот самый Семен Каротин, который накинул удавку на приезжавшего к нему когда-то в лагерь Калюжного, личность по-своему интересная и по-своему яркая. Катков хорошо знал его историю…