Воровская зона - [127]

Тем временем пиршество подходило к концу. Да и что толку было пить людям, нервное напряжение которых было настолько велико, что водка уже не действовала на них? Оттягивать минуту казни? Так все равно надолго не оттянешь…

На трех машинах приговоренных отвезли километров на пятьдесят в тайгу, туда, где находилась старая заброшенная штольня, почти на треть заполненная водой.

Неприятно и страшно было смотреть, как приговоренные брели по бурелому, то и дело спотыкаясь и падая. А когда всех троих поставили у уходящего в черную пустоту шурфа, Кутаков завыл. Не отставал от него и Кулябин, и только Барский держался по-мужски. Он даже не взглянул на достававших пистолеты бывших «братьев», его по сути дела уже потусторонний взгляд был устремлен в серое низкое небо, на котором уже проглядывали ранние звезды… Так, с задранной вверх головой, он и полетел в штольню…

В Николо-Архангельск Баронина отвозил Красавин. Остановившись у его дома, он протянул ему взятый у Клеста «дипломат».

— Это подарок Вени, Саня… — просто сказал он.

И Баронин не посмел отказаться. Только грустно вздохнул. Если бы люди, на которых он все эти годы работал, вот так же заботились о нем или по крайней мере хотя бы не мешали…

Красавин, понимая, что творится в душе Баронина, не стал его успокаивать. Достал из кармана куртки фляжку коньяку, из какой не так давно его угощал сам Баронин.

— Ну что, Саня, на посошок?

Баронин кивнул, лишний раз оценив деликатность Красавина. Ничего не стал тот ему говорить «за жизнь», справедливо полагая, что он все решит «за нее» сам.

Они выпили, и Красавин, дабы не портить песню, не стал тянуть с прощанием. Изо всех сил долбанув стакан о мерзлую землю, крепко обнял Баронина и пошел, не оборачиваясь, к машине.

Зарычал мотор, и могучий «джип-чероки» покатил в сторону центра. Баронин долго смотрел ему вслед. Он опять остался один и… без дела… Зоя, конечно, Зоей, но что ему-то теперь делать? Мемуары писать? Рановато. Разводить пчел? И он, совершенно позабыв о том, что держит в правой руке сумасшедшие даже для игроков в баккара деньги, медленно вошел в свой подъезд, в котором не был почти три месяца…

Недели через две Баронин снова навестил ту самую квартиру, в которой совсем недавно вместе с Красавиным «брал» Кальникова. Правда, тот попытался было качать права, изображая из себя подданного другого государства. Но когда Красавин пообещал спустить его в штольню, где находили свой последний приют несчастные бомжи, и он понял, что повязали его отнюдь не официальные структуры, пыл его заметно поутих. И тут же подданный двух стран подробно выложил все, что ему было известно о деяниях своего сидевшего с убитым видом подельника. Ну а самому Рокотову, просмотревшему и прослушавшему целую гору собранных против него материалов, не оставалось ничего другого, как пойти на все условия. Именно он и вызвал того человека, свиданием с которым Баронин намеревался поставить последнюю точку в этой драме. И когда тот, ничего не подозревая (Красавин обещал сжечь Рокотова со всем его пометом только за одно не в ту сторону произнесенное слово) и потирая замерзшие руки, наконец появился в гостиной, Баронин медленно вышел ему навстречу. Не произнося ни слова, он насмешливо смотрел на изумленное лицо гостя, который, похоже, и сам на какие-то доли секунды лишился дара речи.

— Вы помните, — спросил Баронин, когда гость уселся в указанное ему кресло, — что я обещал вам в свое время раскрутить дело об убийстве Туманова?

— Да, — хмуро кивнул тот.

— Так вот, Павел Афанасьевич, — улыбнулся Баронин, — я выполнил свое обещание… И сейчас поведаю о своих подвигах вам, а вы по достоинству оцените проделанную мною работу! Договорились?

— Хорошо! — пожал плечами начинавший уже приходить в себя Турнов.

— Когда года три назад, — начал Баронин, — вы, будучи еще начальником отдела, прижали Клеста с его наездами на один из банков, то даже не подозревали, чем для вас может кончиться сделка с Рокотовым. И убедило вас, я думаю, отнюдь не его красноречие, а те пятьдесят тысяч долларов, которые он вам, как это принято говорить, отстегнул! Таким образом создался пресловутый черный квадрат: обладающий большим влиянием в области крупный чиновник-бизнесмен, а в этой роли выступал Замятин и компания, — милицейский чин, то бишь вы, и группировка Клеста. Туманов начал мешать вам сразу, как только пришел. Воровать он не хотел и думал не о собственной шкуре, а о городе, благо, что у него нашелся очень высокий покровитель в лице Затонина. Рано или поздно вы все равно заказали бы мэра, но его упорное нежелание приватизировать пароходство, которое он, пусть и наивно, но все же надеялся поднять своими силами, приблизило его конец. Конечно, один он бы не устоял перед новыми веяниями, но его поддерживал сам Затонин, фигура по российским масштабам внушительная! Но Рокотов хорошо знал о давней вражде между Затониным и бывшим партийным функционером, а ныне могущественным, не знаю уж чьими там стараниями, банкиром Алтуниным. И этот бывший-настоящий, которому Рокотов верой и правдой служил еще при коммунистах, давно разевал рот на пароходство. На этом вы и решили играть! Правда, задача перед вами стояла непростая: не только убрать Туманова, но при этом скомпрометировать и Затонина! Вы придумали, надо вам заметить, отнюдь не блиставшую новизной комбинацию. Алтунин через начальника своей безопасности благословил Рокотова на этот подвиг! Вам же оставалось найти исполнителей. Клестовскую гвардию вы презрели сразу, в таком деле нужны были уже профессионалы. И вы отправились в Дальнегорск к своему старинному приятелю Виригину, главарю синдиката киллеров…