Воровка - [23]

Закончив дела, он подошел ко мне, сел рядом и обнял, заметив мою дрожь.

– Успокойся, Лайса, мы все живы и здоровы и даже невредимы. – Его спокойный голос действовал умиротворяюще.

– Знаешь, мне давно уже не приходилось настолько волноваться за близких! – стуча зубами от пережитого волнения, постаралась объяснить я. – Я привыкла всегда отвечать и бояться лишь за саму себя.

– Знаю. – Он успокаивающе погладил меня по волосам. – Я понимаю, что ты чувствуешь сейчас, но, пожалуйста, успокойся. Все позади, и никто не пострадал!

Но я серьезно расстроилась. Сидя рядом с Дейном, я прижалась к нему, и мне вдруг стало настолько хорошо и тяжело одновременно, что душившие меня слезы сами вытекли наружу, против моей воли. Влага прочертила две мокрые дорожки на рубашке Дейна, а затем хлынула целым потоком.

Плакала я долго, а он лишь сидел и гладил меня по волосам, позволяя накопившемуся стрессу слезами вытечь наружу.

Успокоившись, я не заметила, как уснула у него на груди. И даже не почувствовала, как Дейн аккуратно уложил и укрыл меня и, передвинув свое одеяло, лег рядом.

Синее небо без единого облачка. Я стою в центре площади незнакомого города. Передо мною высится изумительной красоты дворец. Белоснежные стены с позолоченным орнаментом, высокие шпили, витражные резные окна. Я любуюсь этой красотой, застыв от восхищения. Меня с двух сторон плотной толпой обтекают люди. Я не обращаю на них никакого внимания, слишком увлеченная красивым зрелищем.

Внезапно на моих глазах дворец вздрагивает, словно живой, и рушится, рассыпаясь и поднимая клубы пыли.

– На помощь! – кричу я. – Дворец гибнет! Смотрите! – в панике хватаю прохожих за одежду.

Но ткань рассыпается в моих руках, а сами люди, поворачивая ко мне лица, оказываются не живыми, а мертвыми, разрушенными смертью и тленом. Крик застревает в горле, мне становится нечем дышать…

Вдруг кто-то трогает меня за плечо. В ужасе оборачиваюсь – тот самый старик, с черными как ночь глазами! Он строго смотрит на меня, я же пытаюсь ему что-то сказать, но сама не знаю что. Губы не двигаются, словно деревянные. Он несколько секунд следит за моими бесплодными попытками произнести что-нибудь и отрицательно качает головой. А затем, подобно остальным, рассыпается пеплом. Я начинаю задыхаться от невозможности вдохнуть, сказать, закричать… И открываю глаза.

Я лежу, уткнувшись носом в теплую Тимошкину шерсть, и чувствую на талии чью-то руку. Слышится равномерное сопение. Судя по наличию фигуры Робина в поле моего зрения, я определила, что обнимающая меня рука принадлежит Дейну. Этот факт приятно удивил и даже порадовал. Тем не менее я аккуратно выбралась из теплого плена. Солнце едва пригрело землю. Я зябко передернула плечами. Сидящий напротив и смотрящий в безоблачную утреннюю даль Робин обернулся ко мне:

– Ну как ты, выспалась? Тебе лучше?

– Не волнуйся, – улыбнулась я ему. – Я уже в порядке. Извини, просто я никогда не сталкивалась с целой деревней зомби. Самое большее – с десятком. Я имею в виду штук. Причем зомби, а не деревень.

– Я так и подумал! – бодро отозвался скелет. – Ты не переживай, все всегда бывает в первый раз.

– Робин, а ведь чем мы ближе к Мертвой пустоши, тем чаще будут происходить подобные неприятности, – погрустнела я. – Теперь ежеминутно нужно быть начеку.

– А мы и будем, не переживай. Точнее, уже есть!

Я вздохнула и сорвала травинку. Придирчиво осмотрела и принялась задумчиво жевать один конец.

– Как думаешь, получится у нас? Справимся ли мы? – спросила я Робина.

– Еще как получится! – вместо Робина воскликнул за моей спиной проснувшийся Дейн. – Мы же команда. У нас вот даже кот имеется! – почесал он пушистую спинку.

Тимошка сонно замурчал и глубже зарылся в одеяла, выпустив спросонья когти.

– Кстати, ребята, есть очень хочется, – прислушалась я к «музыке» своего живота. – Ведь получается, что все, что мы ели в «гостеприимной» деревне, было всего лишь иллюзией.

Со мною дружно согласились два голоса. Третий промолчал, за отсутствием необходимости в питании. Я полезла в сумку за провизией.

– Меня удивляет, – пятью минутами позже, жуя бутерброд, сказала я, – то, что мои амулеты никак не отреагировали на иллюзии и зомби. Не было никаких предупреждений, даже камень на моем кольце не изменился.

– Видимо, вблизи Мертвой пустоши эти штучки перестают действовать, – спокойно отозвался Дейн. – Хорошо, хоть собственная магия работает.

– Дейн, а Дейн! Скажи, а зачем ты столько времени изображал из себя простачка? – повернулась я к нему, перестав жевать от любопытства.

Тот вдруг покраснел и нервно затеребил пуговицу на рукаве:

– Ну-у, понимаешь…

– Нет, не понимаю! – смеясь, перебила я. – Потому и спрашиваю.

– Ну просто… э-э-э… одна девушка хотела, чтобы я на ней женился. А я не хотел. Когда она увидела, что я дурачок, то отстала от меня! – выдал он странное объяснение.

– Насколько же должна не нравиться девушка, чтобы нормальный человек предпочел выглядеть дураком, лишь бы она отстала! – скептически фыркнула я, наблюдая нервное откручивание пуговицы. – Слушай, а что же ты ее раньше не разглядел, когда ухаживал?

– Да я и не ухаживал! – озадачил меня Дейн, в итоге, как я и предполагала, оторвав несчастную пуговицу.