Воронов дар. Изнанка прошлого - [6]

Мне хотелось скорее узнать о случившемся, а отец все молчал и молчал. В какой-то момент мне и вовсе показалось, что он позабыл о моем присутствии. И я не выдержал и начал первым.

Положил перед отцом шар памяти на стол, призывно протягивая руку отцу. Все равно он и так уже злится на меня, значит, начнем с дуэли. Известие о ней наверняка подольет еще больше масла в огонь, но по крайней мере он перестанет молчать.

— Посмотри, — дружелюбно предложил я.

Папа словно бы этого только и ждал, резко подался вперед, рывком схватив шар памяти, но брать меня за руку и смотреть воспоминания не спешил.

— Как давно ты начал общаться с Инесс Фонберг? — задумчиво катая шар памяти по столу, спросил он. Голос его не был сердитым или раздраженным, скорее — отстранённым и безучастным.

— С того дня, как мы отправились в Хорийское княжество. Мы познакомились в капсуле гиперпетли ты и сам это помнишь.

— Почему ты ни разу не упомянул, что вы общаетесь?

— Не счел это чем-то серьезным. Общались и общались. Мы говорили о всякой ерунде, ничего особенного. Не знаю, зачем я ей нужен. Она часто говорила о моей уникальности, может из-за этого? — я пожал плечами и с любопытством уставился на отца.

Отец неодобрительно покачал головой, задумчиво уставился перед собой, его взгляд наткнулся на шар памяти, он резко качнул его, убирая в сторону.

— О чем вы говорили в последний раз? — спросил он.

— Она беспокоилась о моем здоровье, когда меня подстрелили. Сказала, что беспокоится. Еще я попросил ее об одолжении, и она не отказала.

— Что за одолжения? — настороженно уставился отец.

— Все есть на шаре памяти. Взгляни сам и сразу поймёшь.

Но отец даже не взглянул на шар. Только издал тяжелый вздох и мрачно уставился перед собой. О чем он сейчас думал, сложно было догадаться. Но одно точно было ясно — он злился на меня, все еще продолжал злиться, но я все еще никак не мог понять причину. Неужели всего лишь потому, что я не сказал про то что общаюсь с графиней? Нет, тут было что-то другое и отец почему-то не спешил мне рассказывать.

— Что искали в нашем доме? И почему? — осторожно спросил я. — Я не понимаю, как это связанно с Инесс Фонберг. Ты можешь объяснить?

Отец тяжко выдохнул, даже не взглянув на меня.

— Ладно, показывай, что у тебя там, — сказал он, прокатив шар по столу и остановив в центре.

Отец явно пытался уйти от ответа и мне едва ли это понравилось

— Не расскажешь, почему был обыск? — с удивлением уставился я на него.

— В нашем доме была прослушка, у нас нашли по меньшей мере пять «мух» — это такой подслушивающий артефакт.

— Кто подслушивал нас и зачем? — с недоумением уставился я на него.

Отец нехорошо усмехнулся, сощурил глаза, испытующе уставившись на меня.

— Ты что, думаешь, я в этом виновен? — теперь был и мой черед злиться.

— Нет, я так не думаю, — резко ответил отец, — но кажется мне, что ты меня обманываешь. Я слишком хорошо тебя знаю, сын, и сейчас вижу, что ты что-то скрываешь. Чувствую твоё притворство, вот только не могу смекнуть в чем дело.

Он снова испытующе уставился на меня.

— Не понимаю, о чем ты, — холодно ответил я, а отец нехорошо ухмыльнулся и закачал головой.

— Ты, наверное, думаешь, что я ничего не замечаю, — начал он тоном не предвещающим ничего хорошего. — Не вижу, что ты изменился и странно себя ведешь. Самостоятельный стал… Слишком самостоятельный! У тебя дела какие-то появились в которые ты нас с матерь не посвящаешь!

Я поджал губы, изобразив недоумевающую улыбку.

— Вчера вечером я наткнулся на Савелия, — отец улыбнулся, но и эта его улыбка была далеко не доброй. — Кожа у Савелия была с эдакой легкой зеленцой. Я конечно же спросил у него, в чем дело, и он рассказал о твоих экспериментах.

— Просто неудачный эксперимент, — виновато улыбнулся я и развел руками. — К тому же уже все прошло и Савелий в порядке.

— Да, в порядке. Но насторожило меня другое. Откуда у тебя артефакт морока, Ярослав?

— Мне его на время одолжила Ольга Вулпес.

Отец изумленно вскинул брови и снова усмехнулся:

— Ольга Вулпес, значит. Теперь ты им, значит, доверяешь? Или изменил свое отношение к Ольге? А может и ко всем Вулпесам?

— Ну, не совсем, — медленно протянул я. — В данном случае я их использовал. Можно это конечно и не лучший мой поступок, но то, как Виктор Вулпес поступил с нами тоже едва ли можно назвать добродетелью.

— Виктор поплатился за это жизнью! — зло возмутился отец. — Хотя мы могли это избежать… Могли поступить по закону.

— Не могли, — отчеканил я. — Если бы мы ждали правосудия, оно бы и вовсе могло не произойти. Тебе ли не знать, как это бывает? Да и какая разница в конце концов? Их бы все равно казнили, когда выяснилась бы правда. я просто ускорил процесс.

— И как давно ты стал таким циничны, Яр? — вопрос был явно риторический, поэтому я отвечать не стал.

А отец тем временем продолжил:

— Утром мне звонила мать и рассказала о зелье невосприимчивости морока. Они уже в Китежграде и завтра у Святослава состоится встреча с гильдией алхимиков. Он получит патент.

Я радостно заулыбался, но на лице отца не было и тени улыбки.

— Объяснишь? — вскинул он брови. — Как тебе удалось создать такое зелье, имея минимальные знания в алхимии? И почему мы должны опередить Вулпесов? Ты крал это зелье?