Воронье Гнездо - [22]

Сончас бедолаги не задался с первых же секунд: в дверь стал остервенело стучать какой–то мужчина, выкрикивая: "Харитонов! Открывай! Выломаю!", на что сам Харитонов отвечал раскатистым храпом.

Вмешиваться во все это Кружку совсем не хотелось, но и за бездействие он вполне мог отхватить от мужчины снаружи, который был не то охранником, не то преподавателем. Юноша взглянул на Санни, которая отрицательно помотала головой, принял ее символичный совет и притворился спящим. Через несколько минут стуки прекратились, как и попытки уснуть. Спать теперь совсем не хотелось, и юноша вышел на вечернюю прогулку.

Критически озелененный двор, или, скорее, сад академии шумел, как погремушка, листвой вездесущих кленов, дубков и росших у пруда лип. Огромный сад будто манил своим шепотом, приглашая к прогулке по запутанным своим тропинкам восторженных первокурскников. Однако сейчас, ближе к зиме, абитуриенты уже не столько восторжены магией, сколько подавлены Таинством Посвящения, да и о том, что соваться в сад без проводника не стоит, они тоже уже осведомлены, так что если он чем–то и может сейчас манить новичков, так это угрозой голодной смерти в кустах, припорошенных опавшей листвой.

Вечер был уже по–зимнему холодным, поэтому на улице никого не было, только у корпуса, около которого давеча хулиганы выпустили нечисть, ходили с фонарями ловцы, оградив область поиска магическими прозрачно–розовыми стенами. Розовыми они были, на самом деле, только около земли, выше же становились прозрачными. Вокруг луны виднелось широкое гало, не предвещавшее, по мнению Кружка, ничего, кроме осадков. "Снег" — думал Магура, — "А как же хочется, наконец, согреться…"

Кружок шел по сухой траве, с немыслимым удовольствием приминая ее, вслушиваясь в каждый шаг.

— Я скучала по этой атмосфере, — сказала Санни, — не знаю, что в ней, может, дело в магии…

Кружок молча топтал землю под собой. Вдали, у розовых стен появилась белая вспышка, звуки которой шипящим эхом разнеслись по всему двору. За стеной явно становилось все больше проблем.

— Ты видела нечисть?

— Не-а. Не думаю, что там что–то серьезное. Просто шальные второкурсники нашли где–то задроченный гримуар, запрятанный когда–то выпускниками, и решили, что самое смешное — это выпустить смертоносный паноптикум. Вообще, думаю тут такое каждый год, — Санни не выражала совершенно никакого интереса к теме нечисти.

— Пошли, посмотрим.

— На что? — удивленно спросила Лена, взявшаяся будто бы из ниоткуда.

Кружок едва удержался от того, чтобы не подпрыгнуть от удивления, после чего все же захотел подпрыгнуть, но было уже поздо.

— А, извини. Я тут… Ну, ты видишь, мы с друзьями, в общем… Да вообще, тебе какое дело? Я не с тобой общаюсь.

— А с кем? — улыбаясь, глянула Лена на решившего огрубеть Кружка.

— Я бы ее отымела. Ох, Кружик, отымела бы! — пошлила Санни, оценивающе смотря на Лену. — Хотя нет, она бы меня отымела. Та еще хищница.

Кружок был в корне несогласен с теорией о хищной натуре Лены. Эта застенчивая девушка, которая за полгода обучения ни с кем не познакомилась, которая не может дать отпор, даже если держит пару тузов в рукаве, которую невозможно представить в хоть сколько–нибудь распущенной стойке или позе. Но рассуждения о ней не входили в его планы на этот вечер.

— Слушай, мне сейчас не до этого, — Кружок пытался тактично избавиться от своей новой знакомой, но встретил гневный взгляд Санни.

— Ладно. Извини… Спокойной ночи, — Лена виновато развернулась и пошла по тропинке.

— Я тебе этого с рук не спущу, — прошипела Санни, откровенно запавшая на застенчивую девицу.

Небольшая беседа с одногруппницей или форсированный вынос мозга от Санни? Кружок слелал единственный правильный выбор:

— А чего это ты так поздно тут делаешь? Холодно ведь, — выкрикнул он Лене, но получилось грубовато.

— А мне нравится такая погода, — она остановилась и развернулась к юноше, — а тебе?

— Ну, мне тоже, — улыбчиво соврал Кружок, ловя косой взгляд Санни, — но я тут не поэтому. Просто, хех, объявился пьяный сосед и храпит там на всю комнату. Туда еще ломился за ним кто–то, ну, я и подумал, к черту этот цирк.

Лена хихикнула, но тут же вспомнила, что пару секунд назад он ее "послал".

— Ну, надеюсь вы там со всем разберетесь. А я пойду…

— Может, лучше на нечисть посмотрим? — Кружок был противен сам себе и если бы Санни не продолжала давить, он бы уже давно стоял тут один.

— А можно?

— Конечно, там же стена.

Лена задумалась, а потом ответила:

— Вообще–то, я не могу. У меня еще много дел, а завтра рано вставать. Извини, пока, — сказала она, и буквально ускакала, оставив Кружка одного.

— Это нормально? — спросил он.

— Это называется ничья, — ответила довольная Санни.

Кружок еще минут пять разглядывал фейерверки за розовой стеной, после ушел к себе в комнату с мыслями о том, что ему здесь не место. Санни ничем это умозаключение не прокомментировала, что для нее, естественно, неестественно. Уснул Кружок в комнате, заполненной перегарным душком, почти мгновенно. Он крепко спал до самого утра, любуясь на сновидения о Лилии весьма матримонального характера, в которые регулярно врывалась Лена, нахальнейшим образом сея промискуитет в тихих землях Кружкиных грез. В результате проснулся он с липкими штанами, мыслями о Лене и злостью на Санни.