Вор Города. Ренегат - [9]

Чего-нибудь более "конвертируемого" в звонкую монету отыскать среди бумажной пыли Галент не рассчитывал. Что можно украсть у монахов? Это миряне думают, что простые служки купаются в роскоши, никто же из простых смертных никогда не посещал эти унылые ледяные коридоры и пустые серые комнаты. А если счастливчик все же посещал монастырь Святой Заступницы, то его поселяли в подвальных темницах, а потом отправляли на живодерню — к палачам в комнаты дознания.

Говорят, палачи имели неплохой доход с замученных ими жертв. Им или родичи преступника давали на лапу, или же они сами вырывали золотые зубы, снимали украшения, продавали вещички клиентов. Но проверять этот слух, распространенный среди монастырской братии, Галент не намеревался.

У Галента была другая задача — выжить.

Самодельный ключ идеально подошел к простому дверному замку. Дверь была хорошо смазана, за монастырской утварью следили тщательнейшим образом, Галент мог не опасаться, что разбудить кого-нибудь скрипом.

Забрав припрятанную бутыль вина, он отворил дверь и выскользнул в полутемный коридор, освещенный лишь огнями ночного Города. Монах закрыл за собой дверь на ключ, чтобы она не открылась сквозняком, и направился в сторону архива. Вход в него располагался в дальнем конце коридора, где неустанно дежурил красноносый монах, любящий закладывать за воротник.

Беглецу повезло — в эту ночь страж неустанно дежурил в царстве снов.

Тенью проскользнув мимо сопящего как клапан паровика монаха, Галент позаимствовал со стола незажженную свечу и ключ от архива. Замок открывался с громким щелчком, но спящий монах не проснулся, его, казалось, ничего не беспокоило в этой жизни.

Галент не хотел рисковать, страж в любой момент мог быть разбуженным мочевым пузырем или кошмарным сном, и поторопился закончить свои дела в хранилище инквизиторских бумаг. Он набросал возле самого дальнего стеллажа бумагу, взял тряпицу и пропитал ее спиртным. Всунув тряпку в горлышко бутылки, Галент поставил ее у книжных полок, свечу же — на конец тряпки. Сквозняков в помещении не было, так что ничего не потревожит огонек, но чтобы воск не утопил его, Галент ключом сделал небольшую канавку в свече.

Конечно, хитрость могла не сработать, но Галент и не собирался выдумывать ничего сложного. Этого хватит, чтобы припугнуть зарвавшихся церковников. Пусть и неудачная, но попытка поджога заставит их задуматься, поволноваться. А что может быть лучше для воителя, чем нервничающий противник?

Галент злорадно усмехнулся и, чтобы окончательно закончить разгром, помочился на письменный стол архивариуса. Он лишь пожалел, что с постной еды по-большому редко ходится.

Давясь от сдерживаемого смеха, беглец вышел из архива и закрыл дверь. Подумав, он натолкал в замочную скважину ткани — когда пожар начнется, эти остолопы долго будут возиться, прежде чем догадаются вышибить дверь к демонам. Все их любимейшие бумажки, каждая из которых была чьим-то приговором, будут уничтожены!

Галент вернул ключ соне и скрылся в темных коридорах монастыря.

Остальной путь не представлял большой проблемы, отступник прекрасно знал повадки братии. Первые прогулки Галента не были продолжительными, для начала он изучал то место, в котором обитал. Возможные выходы, темные ниши, периодичность, с которой стража ходит по коридорам — от этих вопросов зависела его жизнь и успешность побега. Галент с самого первого дня задумал сбежать из монастыря и вообще от Церкви.

Что же будет дальше в Старом Поле? Над этим вопросом Галент не думал, ему казалось, что достаточно покинуть это несчастное место, как леди-удача сама подкинет ему какую-нибудь работенку. Естественно, рассчитывать на это не приходилось, и Галент приворовывал, чтобы не думать о деньгах.

Но даже с деньгами, многие вопросы оставались неразрешимыми. Где жить, что делать дальше?

Галент морщился от этих мыслей, старался сконцентрироваться на своей текущей задаче. В Город еще нужно выйти, тогда-то и можно будет начать волноваться.

От архива коридоры разветвлялись на три рукава. Один вел к кельям старших служителей, другой в комнаты для работы, третий петлял в другой корпус. Галент выбрал третий, потому что в той стороне располагались хозяйственные пристройки. Со склада выбраться проще, да и вещички следовало забрать.

Коридор не освещался толи из-за недостатка финансов у монастыря, толи из-за скупости наставника, Галенту было все равно. В любом случае темень давала ему преимущество. Звук отражался от ничем не прикрытого камня с катастрофическим эхом, но монах двигался по-кошачьи бесшумно. Его же противники не могли похвастаться скрытностью.

Два раза Галент замирал и пережидал в одной из ниш, когда пройдут монахи. Один вооружился свечей и, подслеповато щурясь, брел в кольце света. Второй же не стал разрушать сгустившейся в коридоре тьмы, шел он практически неслышно. Если бы Галент был чуть более невнимательным, ему бы пришлось поиграть в салочки со вторым. Очевидно, это был инквизитор, те редко когда выходят на свет, чтобы их грешные рожи могли рассмотреть обвинители.

Саму инквизицию заслужено окружал ореол страха и ненависти. Как карательная часть организации, инквизиция справлялась со своими функциями без проблем. А уж дешевизна этой миниатюрной армии делала Церковь мощной силой в Городе. Ведь вынужденные убивать, калечить, упиваться болью осужденных монахи не могли похвастаться сытой и теплой жизнью. Наоборот они терпели лишения и спали на холодной соломе только для того, чтобы замолить свои грехи.