Вопрос — ответ - [7]

— Ну, отличается он от того, что мы видели в кино? — допытываюсь я.

— Нет, — мотает головой мой друг. — В жизни Армаан даже лучше, выше и красивее. Мечта моей жизни — пожать ему руку хотя бы однажды. Я бы, наверное, месяц не притронулся к мылу после такого.

Пожалуй, это здорово — иметь простую незамысловатую мечту. К примеру, о том, чтобы пожать руку кинозвезде.

А между тем на экране вышеупомянутая длань сжимает пистолет, наставленный на троих полицейских. В этом фильме Армаану досталась роль гангстера. Бандита с золотым сердцем, который обирает богатых и наделяет бедных. По ходу дела он влюбляется в героиню, сыгранную подающей надежды актрисой по имени Прия Капур, поет шесть песен, а также исполняет желание любимой матери, взяв ее с собой в паломничество к храму Ваишно Деви.[14] Вот по крайней мере что мы успеваем увидеть до перерыва.

Зрители в партере приветствуют выход Прии Капур улюлюканьем. Высокая привлекательная актриса несколько лет назад завоевала титул «Мисс Мира». Ее тело напоминает классические статуи красавиц. Налитая грудь, тонкая талия. В последнее время она стала моей любимицей. В фильме Прия часто дует губки и без конца повторяет комику: «Заткнись». Мы хохочем до слез.

— Ну хорошо, твоя мечта пожать Армаану руку, — обращаюсь я к Салиму. — А он-то мечтает о чем-нибудь, как думаешь? У этого парня есть все — смазливость, слава, счастье.

— Ошибаешься, — мрачнеет мой друг. — У него нет Урваши.

Газетчики наперебой трезвонят о разрыве кинозвезды с любимой девушкой после девяти месяцев головокружительного романа. Носятся слухи, что сердце Армаана разбито. Согласно всеобщей молве, бедняга не ест и не пьет. Вроде бы даже готов наложить на себя руки. Зато Урваши Рандхава вернулась к оставленной карьере модели.

Мой друг рыдает. Лицо у него красное и мокрое от слез. Парень не прикасался к еде целый день. Стеклянная рамочка в виде сердца, куда он вклеил снимок Армаана в обнимку с любимой (потратив на это дорогое удовольствие половину скудной зарплаты), валяется на полу. Она разбита на сотню осколков.

— Послушай, Салим, ты ведешь себя как маленький, — утешаю я. — Ведь уже ничего не поделаешь.

— Если б мы только могли побеседовать! Я бы его утешил. Взял бы за руку и дал выплакаться на моем плече. Говорят, от этого на сердце становится легче.

— А что изменилось бы? Урваши-то к нему не вернется.

Друг изумленно поднимает глаза:

— Полагаешь, мне нужно с ней объясниться? Переубедить? А что, вдруг получится? Я скажу ей, что разрыв — большая ошибка. Что Армаан грустит и сокрушается…

Неодобрительно качаю головой. Не хватало еще, чтобы он метался по Мумбаи в поисках ветреницы Урваши.

— Незачем тебе совать нос в чужие дела. Не принимай их заботы близко к сердцу, Салим. Армаан Али — взрослый мужчина, сам разберется.

— Тогда я хотя бы сделаю ему подарок.

Мой друг уходит в лавку, покупает тюбик «Февикола» и принимается склеивать рамку. Работа занимает целую неделю, зато украшение снова цело. И только паутина расходящихся черных штрихов напоминает о случившейся беде.

— Это символ, — радуется Салим. — Даже разбитое сердце можно заново склеить. Обязательно пошлю Армаану.

— Вместе с «Февиколом»?

— Нет. С любовью и нежностью.

Друг заворачивает рамку в чистую тряпочку и отсылает по домашнему адресу Али. Не знаю, получил Армаан подарок или нет. Посылку могли расколотить на почте, мог выбросить охранник или секретарша. Главное, Салим убежден, что помог своему герою залечить душевные раны. Актер тоже склеился и даже вернулся к съемкам блокбастеров. Один из которых мы и смотрим сейчас. Я — в первый, а Салим — в девятый раз.

С экрана льется песня благочестивого содержания. Армаан с матерью карабкаются в гору к усыпальнице.

— Говорят, Мата Ваишно Деви исполняет любое желание. Чего бы ты у нее попросил, Салим? — интересуюсь я.

— А ты?

— Наверное, денег.

— А я — чтобы Армаан помирился с Урваши, — отвечает мой друг не моргнув глазом.

«ПЕРЕРЫВ» — сообщает экран жирными красными буквами.

Мы встаем, разминаем уставшие руки и ноги, берем у торговца пару непропеченных самос.[15] Мальчишка, продающий безалкогольные напитки, угрюмо глазеет на пустые места. Сегодня ему много не заработать. Мы отправляемся в туалет. Там красивая белая плитка, полно писсуаров и чистые умывальные раковины.

У нас уже есть любимые писсуары. Салим обычно пользуется крайним справа, ну а я предпочитаю одиночный у левой стены. Пока облегчается мочевой пузырь, читаю граффити на плитках. ТРАХНИ МЕНЯ… ЗДЕСЬ ПИСАЛ ТИНУ… ШИНА — СТЕРВА… Я ЛЮБЛЮ ТЕБЯ, ПРИАНКА.

Прианка? Отколотить бы того, кто испортил последнюю надпись! Поплевав на ладонь, пытаюсь оттереть лишние буквы, но черный маркер почти не смывается. В конце концов отскребаю дурацкий суффикс ногтями. Граффити приобретает первозданный вид: «Я ЛЮБЛЮ ТЕБЯ, ПРИЯ». Сам написал четыре месяца тому назад.

Раздается второй звонок. Перерыв закончен. Сейчас начнется фильм. Салим уже посвятил меня в дальнейший сюжет. Армаан и Прия споют в Швейцарии, прежде чем девушка погибнет от рук банды соперников. Али расправится в отместку с сотней плохих парней, выведет на чистую воду продажных политиканов и полицейских, после чего умрет геройской смертью.