Воплощение мечты - [14]

Если он хочет вернуть мое уважение, он должен сам признаться, что взял деньги у моего отца. Но он может не осознавать, что признание является необходимым условием. Возможно, он даже не знает, что отец сказал мне об этих деньгах и даже признался в том, что фактически разлучил нас.

Но, как бы ни развивались события, я вовсе не обязана влюбляться в Конрада снова. Главное — не терять голову. Я посмотрю, как он теперь живет, став обеспеченным человеком, удовлетворю свое любопытство и уеду от него с гордо поднятой головой.

Наконец Мишель увидела фамилию Уэйн. Она ощутила сильное волнение — из-за страха, что делает глупость, но больше из-за дикой, глупой надежды на то, что получит ответ на мучивший ее вопрос. Мишель свернула на гравиевую дорогу и поехала вверх по аллее, обсаженной кустарником, мимо загона и отличной конюшни, туда, где на пригорке стоял особняк.

В нескольких окнах горел свет, и она поняла, что Конрад дома. Мишель остановилась недалеко от входа, вышла из машины и тихо прикрыла дверцу. Если Конрад слушал музыку, как раньше часто это делал после работы, то он мог не услышать шума подъехавшей машины. У Мишель еще была возможность незаметно сбежать отсюда. Но даже когда она думала об этом, она уже кожей ощущала близость Конрада, и вопреки всем разумным доводам ее тянуло в этот дом, к нему.

Я лишь хочу, чтобы он признался в своем проступке, уговаривала себя Мишель, в который раз пытаясь оправдать свой приезд сюда. Она дернула за шнур звонка. Ей важно было, чтобы Конрад сказал, что это была самая большая ошибка в его жизни и что он очень сожалеет об этом. Мишель надеялась, что это поможет ей вырваться из тисков прошлого и ее жизнь не будут отягощать мысли о предательстве.

Она, конечно, вернется в Торонто после того, как дело Акана будет закрыто. Как бы ей ни хотелось заняться с Конрадом любовью, о чем она всегда мечтала, на эту глупость она не пойдет.

Конрад открыл дверь и какое-то мгновение молча смотрел на Мишель. Его красивые глаза светились удовольствием и чем-то похожим на благодарность.

— Входи, — пригласил он наконец и посторонился, чтобы желанная гостья могла пройти в дом. — Ужин будет готов минут через двадцать. Я ждал тебя.

5

Мишель за ужином почти не притронулась к горячему, и сейчас, уловив чудесный аромат, идущий из кухни, почувствовала волчий аппетит.

— Какой потрясающий запах!

Конрад улыбнулся. Он часто представлял себе Мишель в этом доме, и теперь, когда она действительно находилась здесь, испытывал необыкновенное чувство полноты. У меня такое ощущение, что до сего момента в моем доме не хватало главного — души, подумал он взволнованно.

— На ужин у нас жаркое из баранины с кукурузными клецками, любимое блюдо племени су, плюс салат из свежих овощей и на десерт персиковое суфле, — огласил меню Конрад. — Ты всегда любила поесть.

Аппетит у Мишель разыгрался не только из-за того, что она была голодна и ее ждал вкусный ужин. Она не могла отвести глаз от линялых джинсов, обтягивавших крепкие узкие бедра Конрада, и от поношенной рубашки, через которую просвечивали широкие смуглые плечи. По сравнению с его видавшей виды одеждой ее безупречные шерстяные брючки и кашемировая двойка — кардиган и пуловер — казались вызывающе нарядными.

Смутившись, Мишель принялась разглядывать интерьер. В комнате, где они сейчас находились, стоял огромный камин и перед ним — три удобных дивана, обтянутые вельветовым пике терракотового цвета. На полу, выложенном мексиканской плиткой, лежали красно-коричневые коврики ручной работы. Куда бы Мишель ни посмотрела, везде ее глаз радовали простота и душевный покой.

— Я с удовольствием проведу для тебя экскурсию по моим владениям, — с улыбкой сказал Конрад, видя, с каким любопытством гостья осматривает каждую вещь. — Только вот положу клецки в кастрюлю.

В кухне Мишель села на один из высоких стульев, стоявших вдоль стойки с полированным покрытием. Мишель всегда нравилось, как двигается Конрад, и сейчас ей доставляло удовольствие смотреть, как он легко, со знанием дела управляется с традиционно женской работой. Она считала, что его кулинарные способности не только не умаляют его мужественность, а, наоборот, усиливают ее.

Когда клецки уже лежали в кастрюле поверх жаркого, Конрад убавил огонь, чтобы мясо не подгорело, и открыл бутылку холодного шардонэ.

— Это вино сделано из винограда, выращенного одним моим другом; которого я однажды защищал в суде, — сообщил Конрад.

Она разлил вино по рюмкам и одну протянул Мишель. Она надеялась, что тоста не последует. Сейчас между ними существовал шаткий мир, но слова типа «за добрые старые времена» могли легко привести к взаимным упрекам и обвинениям. Конрад, по-видимому, почувствовал ее настроение.

— Тосты отложим на потом, — сказал он. — А сейчас, может, пройдемся по дому?

Взяв рюмки, они направились сначала в кабинет. Чтобы попасть туда, им пришлось пройти по длинному коридору, отделявшему кухню от остальной части дома. Это был даже не кабинет, а настоящий мини-офис с комнатой для секретаря, собственно кабинетом, просторным и уютным, а также небольшой ванной и кладовкой.