Вообрази меня - [52]

Назира тоже здесь, она спит.

Я плюхаюсь в кресло рядом с кроватью, проверяю ее состояние, как делаю каждый час. Все по-старому. Назира неподвижна, как камень, и единственное доказательство жизни – пиканье стоящего рядом монитора и легкие движения груди. Ее рана оказалась намного хуже моей. Девушки говорят, она поправится, но проспит по меньшей мере до завтра. И все же видеть ее такой – невыносимо. Смотреть, как Назира падает – одно из серьезнейших испытаний, что выпали на мою долю.

Уорнер до сих пор весь в запекшейся крови, от помощи наотрез отказывается. Лежит на спине, уставившись в потолок, с тех пор как его сюда притащили. Если бы я не знал точно, решил бы, что он – труп. Время от времени я его тоже проверяю – стараюсь уловить легкое движение грудной клетки – просто чтобы убедиться: он еще дышит.

У него шок.

Говорят, когда он понял, что Джей исчезла, то разорвал оставшихся солдат в клочья голыми руками.

Говорят.

Особо не верится, конечно, слишком невероятная история. С другой стороны, за последние пару дней я наслушался об Уорнере всякого. За тридцать шесть часов он прошел потрясающий путь: от статуса человека, с которым можно иметь дело, до статуса «от одного взгляда пробирает холодок», а в конце концов дорос до супергероя. Такого сюжетного поворота я никак не ожидал, люди в одночасье на нем помешались.

Они верят, что он нас спас.

Одна из волонтеров, осматривая вчера мои раны, слышала, как кто-то упомянул, будто видел, что Уорнер одной рукой вырвал из земли целое дерево.

Перевод: сдается, он оборвал с дерева ветку.

Другой слышал от друга, что какая-то девушка видела, как он спас группу ребятишек из-под обстрела со стороны своих.

Перевод: сдается, он толкнул группку детей на землю.

Еще один поведал, что Уорнер в одиночку перебил почти всех солдат главнокомандующего.

Перевод…

Ладно, последнее, скорее всего, правда.

Впрочем, я знаю: Уорнер не пытался никому удружить. Ореол героя его не заботит ни капли. Он хотел спасти жизнь Джей – и точка.

– Ты должен с ним поговорить, – обращается ко мне Касл.

Я так вздрагиваю, что он отшатывается, тоже испугавшись.

– Простите, сэр, – реагирую я, пытаясь унять сердце. – Я вас не заметил.

– Ничего страшного, – говорит Касл. Он улыбается, а глаза печальные. Жутко уставшие. – Как дела?

– Как и следовало ожидать, – отвечаю я. – Как Сэм?

– Как и следовало ожидать, – отвечает он. – Нурия, конечно, переживает. Девушки сказали, что кости по большей части не задеты. Череп раздроблен, но они уверены, что смогут почти все собрать, как было. – Касл вздыхает. – Они оправятся – и одна, и вторая. Со временем.

Я вдруг вижу его таким, каким никогда не видел раньше:

Старым.

Распущенные дреды свисают на лицо, Касл отступил от привычного стиля – аккуратно собирать волосы у основания шеи, что заставляет меня обратить внимание на то, чего прежде я не замечал: новые седые прядки. Новые морщинки вокруг глаз, на лбу. И выпрямляется Касл теперь чуть дольше, чем раньше. Он измотан. Такое впечатление, словно его долго-долго пинали.

– Ужасно сознавать, что произошедшее поставило между нами непреодолимую преграду, – говорит Касл после минутной паузы. – Но сейчас мы с Нурией – как лидеры сопротивления – несем большие потери. Для нее, как и для меня, это очень тяжело. Чтобы прийти в себя, ей нужно время.

Я резко вдыхаю.

Даже упоминание о тех ужасных событиях пробудило в сердце боль. Касл был мне нужен, а тогда возникло ощущение, что он меня бросил.

– Не знаю. – Я прокашливаюсь. – Думаю, сравнивать нельзя. Наши потери… Хочу сказать, в бомбежке мы потеряли буквально все. Не только дом, но и годы исследований. Драгоценное оборудование. Личные вещи, которые много для нас значили. – Я колеблюсь, не желая никого обидеть. – Нурия и Сэм потеряли только половину людей, а их база еще функционирует. Их потери не сравнятся с нашими.

Касл удивленно разворачивается.

– Это не соревнование.

– Просто…

– И я бы не хотел, чтобы моя дочь познала такое же горе, какое испытали мы. Ты не представляешь, через что ей пришлось пройти в юном возрасте. И уж точно не следует ей испытывать еще больше боли ради твоего сочувствия.

– Я такой смысл не вкладывал, – быстро говорю я, качая головой. – Я лишь пытаюсь обратить внимание на…

– Ты видел Джеймса?

Я смотрю на него с открытым ртом, не успев закончить фразу. Касл слишком быстро поменял тему, я в шоке. Совсем не похоже на него. Не похоже на нас.

Мы с Каслом никогда не уходили от неприятных разговоров. Никогда не избегали провокационных тем и эмоциональных диалогов. Правда, если быть честным, ситуация стала чуть нездоровой. Может, я осознал, что Касл врал мне о Джей. Может, последнее время я выказывал меньше уважения. Переходил черту. Может, сам того не понимая, я его отталкиваю.

Отношения между нами хотелось бы наладить, да только я выжат как лимон. Джей и Уорнер, Джеймс и Назира в бессознательном состоянии… В голове туман, не уверен, что там осталась еще пропускная способность.

Поэтому отпускаю ситуацию.

– Нет, я Джеймса не видел. Жду зеленый свет.

Когда я проверял его в прошлый раз, Джеймс находился в медицинской палатке с Соней и Сарой. У мальчика есть целительные силы, поэтому физически с ним все будет в порядке, однако в последнее время ему слишком многое пришлось испытать. Девушки хотели убедиться, что он хорошо отдохнул, накормлен и напоен до того, как начнут приходить посетители.