Воображаемый друг - [212]

И бросилась на него всем туловищем. Слов больше не было. Только инстинкт. Она растопырила пальцы с острыми, как ножи, ногтями и, словно плугом, пропахала ему лицо. Славный человек вскрикнул. Из шеи у него хлестала кровь. Он двинулся на нее, покачиваясь, как пьяный. Его кулак прилетел ей в челюсть и расшатал зубы. Но она давно научилась держать удар.

А теперь училась наносить.

* * *

Как только Кристофер двинулся на помощь шептунье, по улицам, как лист, подхваченный ветром, пролетел устрашающий шепот. Он исходил от славного человека. Его тело сражалось с матерью Кристофера. А мелкие обломки егО голоса шептали сквозь ветер.

просыпайтесЬ…

На глазах у Кристофера человек в девичьей скаутской форме перестал вонзать в себя нож.

просыпайтесЬ всЕ…

Влюбленная парочка перестала целоваться. Дети опустили свое лакомство – мороженое и оленьи ножки. Мужчина стоял в дверях – он только что узнал о смерти сына. Женщина смотрела на свои часики: она дожидалась свидания вслепую. Секундная стрелка настенных часов преодолевала одно деление за семьдесят пять лет.

хотитЕ, чтобЫ этомУ пришеЛ конеЦ?

– ДА! – прокричали они.

Кристофер разорвал путы на ногах шептуньи. Она сжималась от страха.

– Ты на асфальте! – предостерегла она.

хотите, чтобЫ вашиМ мученияМ пришеЛ конеЦ?

– ДА! СЖАЛЬСЯ! – молили они.

видитЕ воТ таМ мальчикА?

Все взгляды устремились на Кристофера. Шептунья отчаянно дергала веревку.

– Уноси ноги с асфальта! – скомандовала она.

этО оН ваС истязяеТ.

– Беги, Кристофер! – пронзительно выкрикнула его мать.

Мать Кристофера напрыгнула на славного человека и заткнула ему рот. Он впился зубами ей в ладонь.

этО оН ваС нЕ отпускаеТ.

Кристофер заметил, что на него надвигается распутная парочка.

– привеТ, кристофеР, – услышал он.

Мать Кристофера сделала захват ногами и сдавила славного человека. Тот заорал, изо рта хлынула кровь. Но шепот его не останавливался.

потомУ чтО боГ предаеТ ваС смертИ!

Из кустов вылез человек в девичьей скаутской форме. С занесенным ножом.

– привеТ, кристофеР, – сказал он.

таК чтО убитЬ егО надО срочнО!

Кристофер ослабил узел на запястьях шептуньи. Она высвободила руки и принялась развязывать путы на ногах.

ктО убьеТ богА, тоТ вырветсЯ нА свободУ!

Человек в девичьей скаутской форме оттолкнул с дороги парочку.

– поДи сЮда, кристофеР. я тебЕ кое-чтО покаЖу.

Славный человек посмотрел в упор на мать Кристофера. Шепота как не бывало. Раскрыв рот, он издал мощный рык, от которого содрогнулась земля.

– убеЙ богА – и вЫ свободнЫ!

Одним мановением руки славный человек превратил голубую луну в огненно-красную. Улица переполнялась кровью. Лягушки повыпрыгивали из котла и поскакали в сторону Кристофера, яростно вращая глазами. Из домов неслись вопли. Кулаки разбивали окна. Двери домов распахивались. Все про́клятые вырвались наружу.

– привеТ, кристофеР, – загалдели голоса. – можнО наМ с тобоЙ потолковатЬ?

Они наперегонки устремились к нему. Каждый расталкивал других, чтобы стать первым.

Мать Кристофера бросилась спасать сына. Славный человек свалил ее на землю и тоже упал. Она извернулась и откусила ему кусок плеча. Славный человек взвыл от неожиданности и боли. Из леса высыпали олени. Про́клятые нацелились на Кристофера. И только одна ватага не сдвинулась с места.

Человеки-почтари.

Они частоколом окружили улицу. Глаза зашиты. Рты заморожены. Каждый сжимал веревку, которая удерживала на месте следующего. Улица была полностью заблокирована.

Кристофер оказался в кольце.

Шептунья в конце концов освободила туловище от пут. Она заслонила собой Кристофера перед лицом надвигающегося войска. Глаза ее стреляли по сторонам в поисках пути к спасению.

Бежать было некуда.

Разве что вниз.

Нагнувшись, шептунья схватила крышку люка. Для этого ей пришлось ступить одной ногой на асфальт, отчего мышцы плеч стали рваться на тончайшие сухожилия, а нога тут же начала поджариваться. Крышка подалась и с металлическим скрежетом приоткрылась. Из-под нее вырвался воздух. Зловонный. Кристофер заглянул в люк. Там было темно – хоть глаз выколи.

– Прочь с асфальта! – воскликнула шептунья, сталкивая его в темноту.

Ноги Кристофера с хлюпаньем приземлились в лужу крови. Тут до него дошло, что люк – это вовсе не люк. Это угольная шахта. Она тянулась под улицей, как сеть вен через труп. Задрав голову, Кристофер увидел, как шептунью схватило войско славного человека. Увидел атаку оленей и про́клятых. Одни кусались. Другие орудовали ногтями. Шептунья отбивалась как могла. Чтобы не подпустить их к Кристоферу. Но нападавших было слишком много. Ее облепили. Кристофер видел, как она из последних сил с лязгом захлопнула люк. Как раз в тот миг, когда в темноте уже начали шарить руки. Исходившую криком, ее поволокли прочь.

Кристофер побежал по угольной шахте. У него подгибались ноги. Он ловил каждый звук, но слышал только шарканье ног. Его окружала непроглядная тьма. Что его тут ожидало? Он двигался, как незрячий беглец без трости.

И остановился как вкопанный, дотронувшись до руки.

Кристофер вскрикнул. Его крик эхом отскочил от забетонированных стен.

– оН таМ, внизУ! – заголосили сверху. – приСлушайтесь!

Кристофер хватался за темноту. И нащупал локоть. Еще одну кисть руки. Обернулся. Метрах в тридцати вздымалась пыль: про́клятые не прекращали погоню. Тоннель осветил сноп лунного света. Теперь стало видно, как по шахте бегут тени про́клятых.