Волжский рубеж - [4]
И вот тут англичане не выдержали. Они приготовились дать русским отпор и быстро сошлись на этой почве со своим старинным врагом – Францией. Наполеон Третий, не так давно пришедший к абсолютной власти через насилие и обман, страстно желавший реанимировать империю, с радостью согласился встать против русских. Он мечтал отомстить за своего великого и обожаемого им дядю, когда-то униженного злой и холодной Россией. Луи по молодости даже стал капитаном артиллерии в память о дяде! А тут представлялась прекрасная возможность для реванша, тем более на чужой территории. Экономика была на подъеме, армия вооружена лучше некуда. Так отчего не послать несколько корпусов в Турцию, чтобы поддать жару этому зарвавшемуся царю Николаю?
Уезжая из Константинополя в июне 1853 года, бросив турок в растерянности и почти в панике, недальновидный Меншиков, как и его император, думал воевать только с Азией, со «слабым человеком», как называл Николай Первый Турцию, еще не зная, что англичане и французы, в союз которых всерьез никто не верил, уже готовились к длительной общеевропейской войне.
Осенью 1853 года русская армия под предводительством князя Горчакова вошла в Молдавию и Валахию и расположилась вдоль Дуная. Турецкую армию, растянувшуюся вдоль той же реки, возглавлял Омер-паша. Этот хитрый полководец был выходцем из сербской христианской семьи, но поняв, что карьерного роста ему не видать, принял ислам и добился больших успехов в Порте. 27 сентября Омер-паша поставил в известность Горчакова, что если в течение пятнадцати дней русские не оставят княжества, он приступает к военным действиям. 11 октября у крепости Исакчи произошел бой, а еще через десять дней Омер-паша с четырнадцатью тысячами солдат переправился через Дунай. Уже скоро у местечка Ольтеница русским и туркам суждено было сойтись в первом серьезном бою…
23 октября в первом часу пополудни русские пехотные полки генерала Данненберга числом в шесть тысяч человек, хорошо оснащенные артиллерией, двинулись на турецкие позиции. Продвигались вперед по сто метров и открывали огонь. Но артиллерийский огонь турецкого форта был куда основательнее – наступающие шли по открытому пространству. Особенно героически скоро ложились под турецким огнем знаменные роты, отважно шагавшие впереди. Места убитых, разорванных картечью и сметенных ядрами, смело занимали другие. И все-таки русские, погибая большим числом – и офицерским составом, и рядовыми – быстро катили орудия вперед и смело отвечали огнем. Штурм оказался и стремительным, и кровопролитным одновременно. Турок было больше, но отвага русских частей так поразила их, испугала до глубины души, что они стали отползать, забирая пушки. Многие устремились к Дунаю. Вот тогда с той стороны реки забили по наступающим на форт другие турецкие части – и этот огонь оказался действенным. Но русские, потерявшие столько товарищей, были уже у стен форта и ликовали. И тогда от генерала Данненберга пришел приказ: «Отходить». «Как – отходить?!» – ничего не понимали командиры. Солдаты роптали: «Как же такое быть может? Ведь победа! Победа!»
Горнисты трубили отбой, но кто их услышит за канонадой?! Да и солдаты не думали идти назад. Велик был гнев и жажда победить! Младшие офицеры, как Алабин и Гриднев, рассыпались по наступающим полкам и батальонам, идущим через дым и гарь, с приказом: «Уходим!» Но во многих подразделениях не осталось офицеров – все легли в землю! Их противник выбивал в первую очередь! И тащить надо было солдат! У одного из таких ополовиненных батальонов и остановил коня поручик Петр Алабин.
– Уходим на позиции! – что есть силы крикнул он шагавшим вперед, под изорванным пулями стягом, рядовым. – Приказ главнокомандующего!
А впереди, за дымом, уже совсем близко читались бастионы Ольтеницкого форта.
– Да ты не ошибся, офицерчик?! – с гневом обернулся на поручика седоусый солдат, который прошел не одну войну. – Турки ж у нас вот здесь! – оторвав руку от винтовки, он сжал мозолистый красный кулак, похожий на камень. – А?!
Как и другие офицеры, Петр Алабин сам не мог понять и принять случившегося. Но куда было деваться?!
– Отходим, братцы! – повторил он. – Приказ генерала Данненберга!
Ему надо было лететь дальше!
– Тьфу! – только и услышал Алабин вслед. – Эх, офицерчик, офицерчик!
Приказ есть приказ, и русские, разом упав духом, потянулись назад. А среди них было много раненых, искалеченных. Турки, еще частично оставшиеся в форте, сами не поняли своей удачи. Но глазам верить стоило – и они быстро решились на ответ. И вот уже среди с неохотой отступавших русских, которые то и дело оглядывались на форт, послышались крики: «Сволочи, они же нашим головы рубят!» Это была правда! Конники-османы устремились из-за стен и окопов на отступающего противника, кто был ранен, и на скаку взмахом ятагана обезглавливали русских солдат.
Битва, могущая стать первой и славной победой, вдохнуть еще большую силу и надежду в сердце русского солдата, официально была в этот день проиграна.
А два генерала, Горчаков и Данненберг, понимали, что совершили огромную и вряд ли простительную для полководцев ошибку. Данненберг оправдывался, что увел войска с захваченных позиций по той причине, что не хотел подвергать свои части огню турецких пушек с правого берега Дуная. Но Горчаков, как понимали генералы его штаба, совершил куда более значительный промах! Он послал на хорошо укрепленные позиции турок всего шесть тысяч русских солдат. Их не хватило! А ведь и другие части были под рукою – и все можно было устроить иначе! Неудача, которую повесили жестокой ношей на Данненберга, была еще печальней оттого, что турки ночью сами оставили форт, предварительно подпалив его, и ушли за Дунай.
Конец девятнадцатого века. Петербургский сыщик Петр Ильич Васильчиков, в силу обстоятельств поселившийся в провинции, получает приглашение от графа Кураева приехать к нему в усадьбу. Старый граф просит детектива раскрыть одно преступление и проследить за известным всему Поволжью человеком – купцом первой гильдии Дармидонтом Кабаниным. Никто не берется мериться с ним силами – чиновники подкуплены, запуганы простые люди. Крупные вельможи опасаются связываться с воротилой-нуворишем. Петру Ильичу предстоит пуститься в полное опасностей путешествие.
«Полет орлицы» является продолжением романа талантливого писателя Дмитрия Агалакова «Принцесса крови», посвященного жизни и подвигам Жанны д’Арк, дочери королевы Франции Изабеллы Баварской и герцога Людовика Орлеанского.Знаменитая победа под Орлеаном и ярчайший триумф французского оружия, заставившего говорить о Жанне Деве всю Европу. Тяжелейший плен, позорный для англичан суд и вынужденная инсценировка казни юной француженки в Руане. Но пятилетнее заключение в далеком савойском замке Монротье, о котором знали немногие, не стало завершением биографии великой воительницы.
Вторая половина XVI века. Маховик долгой и кровавой Ливонской войны медленно набирает обороты, втягивая в свою орбиту тысячи людских судеб. Не избежал ее и князь Григорий Засекин. Молодой воевода честно воевал и в Дерпте, и под Феллином, участвовал во взятии Полоцка, был лично знаком с князем-диссидентом Андреем Курбским и даже, по версии автора, помог ему скрыться от опричников. Счастливо избежав молота опричнины, Засекин был «брошен» царем на укрепление юго-восточных рубежей Руси – создание Волжской засечной черты, за что и получил прозвище «воеводы Дикого поля». .
Казаки были лучшими воинами всех эпох, в которых им выпадало жить. Наполеон говорил, что с казаками он бы завоевал весь мир. Казаки брали не только военным мастерством, но и звериной силой, выносливостью и ловкостью, а также заложенной в них самой природой стратегией боя. Жизнь на окраинах Московского государства, всегда находившегося в состоянии войны с грозными соседями, учила их побеждать. Они были истинными богами войны! Новый роман Дмитрия Агалакова посвящен четырем легендарным волжским казакам – Ермаку Тимофеевичу, Ивану Кольцо, Матвею Мещеряку и Богдану Барбоше.
Юля Пчелкина с группой студентов-археологов приезжает в пригород Семиярска на раскопки. Тут обнаружили древнее языческое святилище, в котором тысячу лет назад совершались человеческие жертвоприношения. Рядом, в середине затянутого туманом озера, есть остров, на котором всегда жили отшельницы — рыжеволосые ведьмы. В первый же день Юля подслушивает разговор аспирантов и своего профессора. Однажды ночью аспиранты увидели женщину с распущенными волосами — она подходила к их лагерю, но они спугнули ее. Профессор Турчанинов требует, чтобы аспиранты не распространяли дикие слухи среди молодежи.
Новый исторический роман Дмитрия Агалакова посвящен самой известной и блистательной королеве западноевропейского Средневековья — Алиеноре Аквитанской. Вся жизнь этой королевы — одно большое приключение. Благодаря пылкому нраву и двум замужествам она умудрилась дать наследников и французской, и английской короне. Ее сыном был легендарный король Англии Ричард Львиное Сердце, а правнуком — самый почитаемый король Франции, Людовик Святой.Роман охватывает ранний и самый яркий период жизни Алиеноры, когда она была женой короля Франции Людовика Седьмого.
В 1-й том Собрания сочинений Ванды Василевской вошли её первые произведения — повесть «Облик дня», отразившая беспросветное существование трудящихся в буржуазной Польше и высокое мужество, проявляемое рабочими в борьбе против эксплуатации, и роман «Родина», рассказывающий историю жизни батрака Кржисяка, жизни, в которой всё подавлено борьбой с голодом и холодом, бесправным трудом на помещика.Содержание:Е. Усиевич. Ванда Василевская. (Критико-биографический очерк).Облик дня. (Повесть).Родина. (Роман).
В 7 том вошли два романа: «Неоконченный портрет» — о жизни и деятельности тридцать второго президента США Франклина Д. Рузвельта и «Нюрнбергские призраки», рассказывающий о главарях фашистской Германии, пытающихся сохранить остатки партийного аппарата нацистов в первые месяцы капитуляции…
«Тысячи лет знаменитейшие, малоизвестные и совсем безымянные философы самых разных направлений и школ ломают свои мудрые головы над вечно влекущим вопросом: что есть на земле человек?Одни, добросовестно принимая это двуногое существо за вершину творения, обнаруживают в нем светочь разума, сосуд благородства, средоточие как мелких, будничных, повседневных, так и высших, возвышенных добродетелей, каких не встречается и не может встретиться в обездушенном, бездуховном царстве природы, и с таким утверждением можно было бы согласиться, если бы не оставалось несколько непонятным, из каких мутных источников проистекают бесчеловечные пытки, костры инквизиции, избиения невинных младенцев, истребления целых народов, городов и цивилизаций, ныне погребенных под зыбучими песками безводных пустынь или под запорошенными пеплом обломками собственных башен и стен…».
В чём причины нелюбви к Россиии западноевропейского этносообщества, включающего его продукты в Северной Америке, Австралии и пр? Причём неприятие это отнюдь не началось с СССР – но имеет тысячелетние корни. И дело конечно не в одном, обычном для любого этноса, национализме – к народам, например, Финляндии, Венгрии или прибалтийских государств отношение куда как более терпимое. Может быть дело в несносном (для иных) менталитете российских ( в основе русских) – но, допустим, индусы не столь категоричны.
Тяжкие испытания выпали на долю героев повести, но такой насыщенной грандиозными событиями жизни можно только позавидовать.Василий, родившийся в пригороде тихого Чернигова перед Первой мировой, знать не знал, что успеет и царя-батюшку повидать, и на «золотом троне» с батькой Махно посидеть. Никогда и в голову не могло ему прийти, что будет он по навету арестован как враг народа и член банды, терроризировавшей многострадальное мирное население. Будет осужден балаганным судом и поедет на многие годы «осваивать» колымские просторы.
В книгу русского поэта Павла Винтмана (1918–1942), жизнь которого оборвала война, вошли стихотворения, свидетельствующие о его активной гражданской позиции, мужественные и драматические, нередко преисполненные предчувствием гибели, а также письма с войны и воспоминания о поэте.