Воля Императрицы - [141]

— Если эта традиционно безопасная граница падёт, — поправила её Иша. — Если эта редко обновляемая граница падёт. Если я, старая и усталая, не смогу победить трёх могучих, молодых людей, только что завязавших моего лучшего помощника узлом.

Иша знала это отрешённое выражение лица Берэнин, появившееся, пока императрица разглаживала рукав пальцами. Она всегда была рада видеть его, потому что оно означало, что её госпожа обдумывала у себя в голове тысячу мыслей, видя множество исходов, и взвешивая каждый из них. Немногие люди имели возможность увидеть эту холодную расчётливость в прекрасном лице императрицы. Она и не хотела, чтобы это видели. Её устраивало, что её народ считал её пылкой, наслаждающейся любовью и деньгами. Немногие осознавали, что Берэнин остывала гораздо быстрее, чем показывала, и что она ничего не делала без того, чтобы повысить своё положение в глазах своего народа и всего мира.

Наконец Берэнин встряхнула манжеты, и поднялась на ноги.

— Хорошо, Иша. Делай, что должно. А я пойду переоденусь. Мне захотелось сегодня проехаться вдоль озера.

* * *

Сэндри отказалась оставаться на постоялом дворе Кэньён ещё на одну ночь.

— «Я им не доверяю», — сказала она Дадже и Браяру. — «Если они помогали Шану, я не хочу их наказывать. Я знаю, как трудно отказать дворянину. Но и оставаться здесь я не хочу».

— «У меня есть зелья. Я могу выяснить», — предложил Браяр.

— «Довольно с них магии», — сказала Даджа, наблюдавшая, как обслуга прошмыгивает мимо заключённого в клетку Кэна. — «Давайте просто уедем. Если у тебя так много сил, пойди ещё попресмыкайся перед Жэгорзом».

Браяр вздрогнул. Все трое очень много извинялись перед Жэгорзом. Сэндри даже пригласила его ехать рядом с ней, когда они покинули Кэньён. Как ни странно, вся эта скверная история успокоила Жэгорза. Даже когда они миновали следующий имперский форт, он держал свои предупреждения о дворце при себе. Он учился лучше просеивать образы и свои слова.

* * *

Поскольку они ехали только вдвоём, Амбросу и Трис был в какой-то мере проще ехать по тракту, не смотря на слабость Трис. Когда Трис почувствовала, что не может оставаться в седле ни мигом больше, она свила из ветра верёвки, которыми привязала себя к седлу и к своей кобыле, и послала ветры вперёд, чтобы сгонять остальных путников на обочину, пока она и Амброс не проедут. Когда направлявшиеся на конную ярмарку люди не отреагировали на ветер, она покраснела, и начала играться с шаровыми молниями. Люди бросились в рассыпную. Она, Амброс и Чайм миновали то место, где тракт пересекался с Дорогой Дипдин, гораздо быстрее, чем это удалось Сэндри и её спутникам.

К тому времени Трис могла чувствовать Браяра и Даджу. Её сила возвращалась с каждым днём её езды, хотя бёдра люто ныли, когда она спешивалась, чтобы переночевать. Она ничего про это не говорила. Она также ничего не сказала, когда Амброс платил в за две отдельные комнаты для них в постоялых дворах, где они останавливались. К тому времени, как они миновали форт, стоявший за Блендроудом, Трис начала часть времени ехать рысью. Браяр, Даджа и Сэндри говорили ей, что Жэгорз был в плохом состоянии, лопоча про стены из стекла. Трис знала, что он имел ввиду, как знали и её брат и сёстры: впереди лежали магические стены. Трис не находила себе места, когда они давали отдых лошадям, и плохо спала, всегда желая пуститься в путь на заре. Говорить с друзьями было одним делом, передавать им силу — совсем другим. Ей нужно было быть ближе.

* * *

Через десять дней после того, как они оставили Кэна и Шана, Сэндри, Браяр, Даджа, Гудруни с детьми, и Жэгорз поднялись на небольшую возвышенность, через которую переваливал Имперский Тракт. Перед ними лежала великая зелёная равнина, испещрённая деревнями, и крупное синее озеро. Пограничная крепость была на дальней стороне поблескивавшей воды. К востоку лежали туманные предгорья Гор Каракати, где, как поговаривали, у императрицы был охотничий домик. Согласно Трис, Берэнин и Ишабал сейчас были там.

— На открытом пространстве, — пробормотал Жэгорз, уставившись на широкий изумрудный простор. — Негде спрятаться от наблюдателей, негде спрятаться от ветра.

— Пока что моя имперская кузина и её пешки только и делали, что наблюдали, — парировала Сэндри. — И всё время не вставали у нас на пути.

Она повела их отряд вперёд, вниз по склону, на равнину.

У них ушло два дня на то, чтобы пересечь её и обогнуть озеро. На третий день Браяр проснулся, и обнаружил, что Жэгорза нет, и исчезли его перемётные сумы. За завтраком его тоже не было.

— Вот это — действительно повод для беспокойства, — сказал Браяр Сэндри. — Жэгорз слишком долго жил впроголодь, чтобы пропускать трапезы.

Дети Гудруни обыскали постоялый двор и пристройки, но безумца и след простыл. Они нашли его перемётные сумы в конюшне, вместе с его лошадью, но его самого там не было.

Сэндри ходила взад-вперёд по двору, планомерно плетя у себя на пальцах более замысловатые кошкины люльки.

— Я не хочу его оставлять, и мне не нравится то, что я не знаю, где он, — пожаловалась она.

Она пока не отдала приказ о седлании лошадей, или о запрягании повозки Гудруни.