Волшебство - это сказка. И только! - [51]

— А у меня для Вас тут письмо, — он протянул мне свернутый трубочкой желтый пергамент. — Полагаю, от профессора Люпина.

— Я не могу взять это письмо, — с трудом вымолвила я, борясь с огромным желанием его прочитать. — Я и так уж слишком далеко зашла. Мне пора возвращаться обратно.

— Почему? — вновь задал этот вопрос Дамблдор, как ни в чем небывало наливая в свою чашку молоко.

— Потому что я магл, и мое место не в мире волшебников, — раздраженно проговорила я, злясь, что со мной разговаривают, как со школьницей.

— А вот тут я могу с Вами поспорить! — Дамблдор как будто ждал от меня именно этих слов. — В волшебном мире не бывает случайностей, моя дорогая.

— Что Вы хотите этим сказать?

— Насколько я знаю, Ваша мама воспитывалась в чужой семье, — медленно проговорил директор. — Что вы знаете о ее родителях?

— Бабушка рано умерла. А о ее муже мало кто слышал…, — я пожала плечами.

— А вот в магическом мире, напротив, — Дамблдор вновь лукаво улыбнулся. — Не скажу, что его имя очень известно, но он был удивительным ученым и оставил несколько блестящих научных работ по магической ботанике.

— Мой дедушка был волшебником?! — до меня с трудом доходил смысл этих слов. — Но, почему же в семье никогда…

— У каждого свои скелеты в шкафу, моя милая!

Уверенной и очень легкой для его возраста походкой директор прошел к окну, давая мне время справиться с услышанным.

— Магическое сообщество не очень охотно впускает под свое крыло маглорожденных, — продолжал объяснения директор, любуясь видом из окна. — Мы оберегаем свой мир, свой дом, своих детей… Но, если рядом существуют два государства, наивно полагать, что они смогут сохранить чистоту крови. Сейчас во многих людях из магического мира течет кровь не волшебников, и наоборот, многие маглы и не подозревают, что имеют к магии самое кровное отношение.

— Постойте! Вы хотите сказать, что я принадлежу и к вашему миру тоже?

— Ну, конечно! — повернулся ко мне Дамблдор. — А как бы иначе вы попали бы в Хогвартс, моя дорогая. Как смогли пройти все маглоотталкивающие чары, овладеть волшебной палочкой и научиться магическим заклинаниям?

Я была буквально раздавлена этим известием. Может, мне полагалось сейчас громко хлопать в ладоши от радости? Но меня словно бросили в ледяную воду.

«Я принадлежу волшебному миру тоже! Я здесь не случайный гость! Во мне течет кровь волшебника! И что мне со всем этим теперь делать?», — я нервно крутила в руках маленькую крышку от сахарницы в виде статуэтки домового эльфа, которую машинально схватила с чайного столика. Странно, но мне почему–то хотелось, что бы все это оказалось неправдой. На душе было очень тяжело.

— Не сходится, — неожиданно выпалила я. — Я смогла пройти магический барьер на башне Тьмы только потому, что была не волшебницей.

— А кто Вам сказал, миссис Черри, что там был противомагический барьер? — кажется, известие о том, что я побывала у Сириуса, ничуть не удивило Дамблдора. — Защита возводилась от Темных сил и волшебного оружия. Любой светлый маг с добрыми намерениями мог свободно пройти его. Это была моя идея! — подмигнул он мне.

— И что мне теперь со всем этим делать? — спросила я вслух, пытаясь прочитать ответ в его ярко–синих глазах.

— Когда к 11-летнему ребенку приходит письмо из школы магов, он имеет право выбирать в каком мире продолжать свою жизнь, — медленно проговорил в ответ Дамблдор. — У вас тот же выбор, миссис Черри! Хотя, мне кажется, Вы его уже сделали, — добавил он тихо.

Я улыбнулась, кажется впервые за время нашего разговора. Не допив чай, я прошла к окну, у которого до этого стоял директор. День был солнечным, и из окна открывался потрясающий вид. Как бы ни закричали сейчас на меня многие, как бы ни затопали ногами, но в моем мире остались мои дети, мои родители — моя семья, мой дом… Решение принято и, как говориться, обжалованию не подлежит.

— У меня к Вам одна просьба, профессор, — я вернула крышку на фарфоровую сахарницу, что до сих пор держала в руках. — В Хогвартсе есть домовой эльф, его имя…, — я побоялась произнести его вслух, опасаясь, что Апчхи явится прямо сюда, — такое неудачное… Если бы его можно было поменять?..

— Боюсь, здесь я бессилен, — развел руками Дамблдор. — Имя домовику невозможно поменять.

— Как жаль беднягу! Неужели нет никакого выхода?

— Выход всегда есть, — директор заговорчески подмигнул мне. — Например, эльфу не обязательно будет спешить на зов, если он станет свободным.

Обрадовавшись яркой идее директора, я направилась к двери:

— Вы любите сказки, профессор? Есть такая старая история об одном очень злом волшебнике. Звали его Кощей Бессмертный. А бессмертный он был потому, что смерть свою при себе не носил, а прятал ее в укромном месте, до которого тяжело было добраться простому смертному.

— И чем же заканчивается эта сказка? — очень серьезно спросил меня директор.

— А нашелся паренек, который эту смерть отыскал, уничтожил ее и тогда вышел на честный бой с Кощеем. Злодей пал от простого удара мечом.

Дамблдор глубоко задумался, а затем философски произнес:

— Взрослые не всегда правильно относятся к сказкам. Считают их детскими, незначительными… А ведь весь мир держится именно на сказках.