Волшебный камень Бризингамена - [6]

Колин не посмеялся над ней, как он сделал бы это в другое время. У него тоже гнездилось какое-то ежистое чувство где-то между лопаток. И действительно, вроде что-то крадучись двигалось в глубокой тени скал, что-то такое, что никак не попадало в поле зрения. Он с охотой повернул назад, чтобы выйти на знакомую тропу.

Но они не успели пройти и ярда, как Колин остановился и засмеялся.

– Гляди! За нами действительно наблюдают! Прямо перед ними на высокой скале сидела птица. Она вытянула шею и, не мигая, глядела на ребят.

– Это тот ворон-стервятник, который летал возле фермы после чая!

– Не говори глупостей. Как ты сумеешь узнать его, может, их тут десятки летают!

Тем не менее и Колину не понравилась эта птица. Она неподвижно, сгорбатившись, маячила на скале и глядела именно на них, да еще и с явным интересом. Детям было не миновать идти мимо нее, раз они решили вернуться на тропу. Колин сделал шаг, стал махать руками и кричать «шу-у-у!» каким-то жалким и нестрашным голоском.

Птица не шевельнула ни одним перышком.

Колин и Сьюзен медленно продвигались. Им очень хотелось побежать. Но злые глаза ворона словно удерживали их. Как только ребята достигли середины лощины, птица громко и резко закаркала. И мгновенно со стороны скалы ей ответил пронзительный вопль, и из густой тени с обеих сторон выскочило десятка два странных существ. Были они ростом всего в три фута и напоминали людей, тощеньких и тонконогих, с большими плоскими ладонями и ступнями. Головы их были несоразмерно велики, остроухие, с глазами круглыми, как блюдца, рты с отвисшей нижней губой, откуда выглядывали остренькие, как иголочки, зубы. Кожа большинства из них отливала мертвенной бледностью, но некоторые были смуглыми, и почти все – совсем лысы. Кое-кто из них держал в руках мотки тонкой черной бечевы, а из одной из пещерок вывалилась целая орава, которая тащила сеть, сплетенную в виде паутины.

На мгновение ребята точно вросли в землю. Но только на мгновение. Их потрясенный мозг отказывался работать, но зато включился инстинкт. Они помчались вдоль лощины и сквозь прогал ринулись в буковый лес. Когтистые пальцы разжались, и вслед им, как змея, зашипела черная бечева, но ребята успели скрыться за деревьями и уже спускались по склону, проваливаясь в толщу прошлогодних листьев.

– Стой, Сью! – завопил Колин.

Он вдруг ясно понял, что спастись они могут только попав на тропу, которая ведет к дороге: на твердой земле их длинные ноги давали им тонюсенький шанс убежать.

– Стой, Сью! Нам… не надо… спускаться… дальше. Надо… как-нибудь попасть… на Грозовую Вершину!

Все это время Колин старался увидеть хоть какую-нибудь примету тропинки, но в сумерках, да и от страха, должно быть, он ничего не мог разглядеть. Колин сознавал только, что их путь должен идти вверх, им не надо спускаться с холма. И вот, наконец, сквозь деревья он увидел то, что требовалось. Вверху, на расстоянии ста футов, на фоне неба высился похожий на зуб валун. Колин приметил его раньше, когда они шли по дорожке, которая вела их как раз от Грозовой Вершины.

– Валун! – крикнул он. – Правь на тот валун! Сьюзен поглядела, куда он указывал, и кивнула. Они стали карабкаться вверх по склону, ногами и руками пытаясь нащупать твердую почву в море прошлогодних листьев, достигавшем почти что до колен. Тропинка, которую они искали, уводила прочь от лощины, и то, что ребята ринулись по диагонали холма, спасало их от преследователей. А те легонько скользили за ними по поверхности листьев, и поэтому им было непросто остановиться смаху, когда они заметили, что беглецы резко изменили направление. Но теперь преследователи ринулись ребятам наперерез, низко пригибаясь к земле.

Колин и Сьюзен удвоили усилия. Постепенно они отрывались от преследователей, вот они были уже выше их, и опасность, что их отрежут от дороги, миновала. Колин нащупал нечто твердое в ворохе листьев, судорожно схватил это, оказавшееся большой буковой веткой, и швырнул ее в передний отряд преследователей. Те покатились вверх тормашками и свалились на тех, что бежали позади с веревками и сетью.

Это дало ребятам несколько ярдов и несколько секунд выигрыша, хотя их бегство все еще походило на кошмарный сон; невидимые под палыми листьями ветки мешали бежать, толстый слой листьев гасил скорость. Но вот наконец они выбрались на тропу, сердца их колотились, дыхание прерывалось, воздух точно всхлипывал в легких.

– Скорей, Сью! – выдохнул Колин. – Бегом! Они… уже… недалеко!

Страх придавал силы, ребята изо всей мочи помчались по тропе. Высоко над их головами резко трижды прокричала птица, и мгновенно воздух наполнился быстрыми, торопливыми ударами гонга. Казалось, звуки доносятся откуда-то издалека, и вместе с тем они были вот здесь, рядом, возле них, в воздухе и под землей тоже.

Колин и Сьюзен выбежали из леса и ринулись к Грозовой Вершине. Но радость их прожила недолго. До сих пор они спасались примерно от двух десятков существ, а теперь перед ними возникли сотни, которые выплескивались из Чертовой Могилы целым потоком, как муравьи из муравейника.

Ребята остановились в полном отчаянии. Исчезла последняя надежда добраться до дороги, путь был отрезан и спереди, и сзади. Слева высился мрачный буковый лес, а справа почти голый склон, окаймленный редкими соснами, вел вниз, в долину. Но там, по крайней мере, не было видимой опасности, и они повернулись и побежали, скользя вниз по песчаной тропе, пока не плюхнулись в глубокую черную болотистую грязь, заплесневелую жижу из гниющих листьев. И конца этому болоту не было видно. Они сделали несколько шатких шагов, подгоняемые звуками уже совсем близкой погони, но тут Сьюзен, зашатавшись, рухнула на ствол поваленного дерева.