Волшебный цветок - [45]

Какая же она хорошенькая, нежная — такой и должна быть женщина — и в то же время сильная. Пусть Кристин жила в городе, привыкла к комфорту, но она совсем не неженка. Бак вдруг почувствовал острую, почти непреодолимую потребность привлечь ее к себе, усадить на колени и прижаться лицом к ее груди. Интересно, как бы она на это отреагировала? Влепила бы ему пощечину? Убежала бы в другую комнату и заперлась на засов?

— Вы его убили, верно?

Она наклонилась и посмотрела ему в лицо своими серо-голубыми глазами. Секунды бежали одна за другой, складываясь в минуту, в Бак все не решался заговорить. К горлу подкатил комок. В конце концов он прохрипел:

— Да, верно.

И что теперь? Она от него отвернется? Почувствует отвращение? Будет считать его убийцей?

Кристин едва заметно кивнула и положила руку на его обнаженное плечо:

— Вы сделали то, что должны были сделать.

Баку почудилось, что по ее руке в его тело перетекает живительное тепло. Он вздохнул с облегчением. Кристин убрала руку, и ему захотелось схватить ее маленькую ладошку и прижать к своей груди. Когда она пошла выливать воду, Бак вскочил, быстро прошел в комнату, где они с Моссом спали, и сорвал с вешалки выгоревшую голубую рубашку. Поспешно надев ее, он провел ладонью по спутанным мокрым волосам, пытаясь хоть как-то привести их в порядок.

Еще никогда в жизни Бак Леннинг не был столь неуверен в себе. Он просто не представлял, как обращаться с такой женщиной, как Кристин. В городе Бак не появлялся почти год, да если бы и появлялся, вряд ли бы он нашел там женщину, подобную этой. Не сказать, чтобы он страдал от одиночества, нет, Бак привык жить сам по себе; к тому же с ним были Мосс и Джилли, иногда заглядывали какие-нибудь гости. Все дело в том, что в присутствии Кристин он чувствовал себя неуклюжим и косноязычным. Правда, при их первой встрече он был даже чересчур боек на язык, но тогда ему помогла злость на непрошеную гостью. Но чем лучше он узнавал Кристин… Да, как ни стыдно в этом признаться, чем больше от нее зависел, тем все более робел в ее присутствии.

На кухне Кристин разговаривала с Моссом. Он прижимал к груди какой-то мягкий узел, а она осторожно пыталась его забрать.

— Кто ты?

— Я Кристин. Ужин готов, Мосс. Ты можешь заняться этим позже.

— Ты моя мама?

— Нет, я твой друг.

— Я бросил свой фургон и мулов.

— Я рассчитывала, что эта работа займет тебя на день, а то и на два, но боюсь, такими темпами ты распустишь покрывало за два часа. — Наконец она взяла из его рук покрывало, свернула и положила на стул.

— Он доволен, как пьяная сова, — сказал Мосс и вопросительно посмотрел на девушку.

— Да, он должен быть счастлив.

Кристин взяла старика за руку и подвела к умывальнику.

— Помой руки.

Девушка стояла рядом с полотенцем наготове. Хотя Мосс, казалось, понимал, что от него требуется, иногда он продолжал мыть руки до тех пор, пока его не оттаскивали от умывальника и не давали полотенце.

— Доить коров — женское занятие. Мосс вытер руки и уронил полотенце па пол. — Верно. Если бы у нас была корова, я с радостью бы этим занялась.

Кристин подняла полотенце, повесила на крючок и причесала Мосса расческой Бака.

— Я добуду вам корову, — раздался за ее спиной голос Бака. Кристин повернулась к нему и небрежно махнула рукой.

— Что вы, я просто разговаривала с Моссом. К тому же я не знаю, сколько здесь пробуду, и тогда вам придется доить ее самому. Вряд ли вам это понравится, мужчинам не по душе подобные занятия.

— Вы уезжаете? — тихо спросил Бак.

— Нет… не сейчас. Если, конечно, вы не хотите, чтобы я уехала.

— Мне казалось, мы договорились.

— Да. Я останусь… пока мы не установим границу между моей землей и вашей.

— Возможно, это будет сделать нелегко. Может статься, этот дом стоит как раз на границе.

К величайшему изумлению и удовольствию Бака, Кристин вдруг залилась звонким смехом. Этот смех, наполнивший всю кухню, показался Баку мелодичнее любой музыки. Он прищурился и, наклонившись, заглянул ей в лицо. Как же она прекрасна, особенно когда смеется! Вся светится изнутри, а глаза горят, точно звезды.

— Если нам придется делить дом, я подаю заявку на заднюю половину, — дерзко заявила Кристин, все еще улыбаясь, — У вас очень уютный дом, но больше всего мне нравится кухня, особенно печь. А вы можете оставить себе поленницу.

Губы Бака дрогнули и медленно растянулись в неуверенной улыбке; вокруг его сияющих зеленых глаз разбежались лучики морщинок.

— Чтобы разжечь вашу печку, вам понадобятся мои дрова.

— Тогда мы можем заключить сделку: вы снабжаете меня дровами, а я в обмен пеку печенье.

— Что ж, по-моему, справедливо.

— Наверное, мы с вами па некоторое время., , как бы привязаны друг к другу. — Она обошла стол, чтобы снова забрать у старика клубок. — Мосс, займемся этим после ужина. — Она усадила его за стол.

— Чем это он рвется заняться?

— Я дала ему распускать покрывало. Похоже, Моссу понравилось вытягивать нить и сматывать в клубки.

— Местами тропинка вьется вокруг валуна, — изрек Мосс, поглядывая то на Кристин, то на Бака.

Бак потрогал рукой мягкую шерсть и вопросительно вскинул брови.

— Что за покрывало?

— На кровать.