Волшебный цветок - [36]

Кристин рассматривала Бака с таким же интересом, как и он ее. Прямота девушки навела Бака на мысль, что в Кристин нет никакого притворства и что ее сочувствие Моссу вполне искреннее.

Девушка машинально поглаживала пальцами ровную поверхность стола.

— Какой красивый стол. Его сделал мой дядя? Кузен Густав рассказывал, что он любил столярные работы.

— Нет, я сам его сделал несколько лет назад. Бак критически посмотрел на свое творение, жалея, что не отполировал крышку получше и не покрыл олифой.

— Очень милый стол. А верстак и раковину тоже вы сделали?

— Мне помогал Ярби. Это он научил меня всему — я имею в виду столярное ремесло. — Бак улыбнулся, вспоминая лучшие времена. Улыбка совершенно преобразила его лицо. — Ярби вырезал шахматы, помню, он говорил… — Бак умолк на полуслове и, проследив за направлением взгляда Кристин, тоже посмотрел на шахматные фигурки на подоконнике.

— Как жаль, что я его не знала. Наверное, у него было много общего с моим папой. — Губы Кристин чуть подрагивали.

— Он никогда не рассказывал о своей семье. — Бак улыбнулся, но улыбка его тотчас же погасла. Он покосился через плечо на спящего в кресле Мосса.

— Дядя не упоминал моего имени?

— Ни разу.

Глава 9

Бак молчал так долго, что Кристин начала беспокоиться: может быть, его рассердили ее многочисленные вопросы? В то же время она возмутилась: если даже он и рассердился — что с того? В конце концов, они говорят о ее жизни, ее будущем! Кристин убрала руки со стола и крепко сцепила их на коленях.

— Мистер Леннинг, мне удалось кое-что узнать от вас о дяде Ярби, но я по-прежнему не представляю, в чем состоит его наследство.

— По-моему, это и так ясно. Вы получаете землю Ярби и половину стада быков в две тысячи голов.

— Сколько? Две тысячи?

— Примерно. К тому времени как мы доставим стадо покупателю, оно заметно уменьшится. Воры, промышляющие угоном скота, уже пронюхали, что мне не хватает рабочих рук. Если бы не помощь сиу, они бы уже изрядно поживились.

— Полковник Форсайт сказал, что скот дяди Ярби уже разворован и что вы — заодно с ворами, они якобы делятся с вами прибылью.

— Что? Я украл собственную скотину? — изумился Бак. — Хотя чему удивляться: некоторые люди верят каждому слову полковника, таких он без труда убедит, что черное — это белое.

Кристин улыбнулась. Бак заметил, что на ее щеках появились очаровательные ямочки, и его вдруг захлестнуло жаркой волной, он почувствовал напряжение в паху, словно джинсы внезапно стали тесны.

— Да, у него язык хорошо подвешен. Если бы меня не предупредили добрые люди, я бы, наверное, не скоро его раскусила. У моего брата много деловых партнеров, и многие из них умеют говорить складно, но до полковника Форсайта им далеко.

— Неужели у вас ни разу не возникало искушения принять деньги и вернуться домой?

— Ни на секунду. — Кристин отвела взгляд, чтобы Бак не прочел в ее глазах обиду.

— Почему?

— По личным причинам.

— У вас остался дома кто-то… человек, который вам дорог?

— Один лишь Густав, кузен. — Кристин глубоко вздохнула. — Мой брат Ферд был бы только рад услышать, что я попала в беду. Он сказал, что эта затея совершенно бессмысленная и что я кончу… — В последний момент она сдержалась и замолчала, не желая выдавать всей глубины горечи от ссоры с братом.

— Он был против вашей поездки?

— Если точнее, он запретил мне ехать.

— Тогда почему вы здесь? Разве вашими делами не мог заняться другой член семьи? Тот же Густав, например?

— Густав сам уговорил меня поехать — это мой единственный шанс обрести собственный дом, стать независимой. Думаю, вы и представить себе не можете, каково это — прожить всю жизнь за чужой счет.

Бак нахмурился. Его темные брови сошлись на переносице.

— Да, пожалуй, не могу.

— Прошу прощения, мистер Леннинг, что я взваливаю на вас свои проблемы, но я просто не знаю, как быть. Но ведь это не ваши заботы, правда?

— Я бы сказал, наши общие. Вы уже здесь, и мне придется решать, что с вами делать.

— Поверьте, мне искренне жаль, что я вас обременяю, но, прошу вас, поймите и меня. Я рассчитывала обрести здесь дом — работать на своей земле, любоваться закатами со своей веранды, наблюдать восход луны, возделывать огород, заготавливать продукты на зиму… в общем, просто жить, зная, что могу остаться здесь до конца своих дней. Я могла бы ходить с распущенными волосами, если захочется, или босиком… и не думать, что по этому поводу скажут люди. — Кристин улыбнулась. Бак не мог отвести от нее глаз. — И никто бы мной не командовал, не указывал, что делать и чего не делать.

— В жизни не все так просто.

— Но так должно быть. Если очень сильно хочешь чего-то и упорно этого добиваешься, то ты должен иметь возможность пользоваться плодами своего труда. Разумеется, я еще палец о палец не ударила, но я хочу… мне просто необходимо иметь свое собственное жилье.

— Ярби вложил немало труда в этот дом, из-за него его даже хотели убить.

— Но вы ведь ему помогали?

— Каждому человеку нужна чья-то помощь. Кристин удивленно посмотрела на него:

— Странно слышать это из уст такого самоуверенного человека, как вы. Мне как-то трудно представить, что вы в ком-то нуждаетесь.