Волшебные Поля - [11]

Шрифт
Интервал

— Стой, верни то, что должно принадлежать нам, а потом со смирением прими свою смерть.

Повернулся, чтобы посмотреть, кто же это говорит таким мерзким и скрипучим голосом. Шагах в пяти от меня стоят два неприятного вида типа в одеждах, похожих на сутаны или рясы. Кроме седых волос и бледных лиц в темноте больше ничего рассмотреть не смог.

— Отдай камень и умри.

Хотел, не стесняясь в выражениях, ответить, но не смог. Язык не слушался, попробовал двинуться с места и с ужасом понял, что не могу пошевелиться. Ударил мощной воздушной волной. Стена воздуха с гулом унеслась в темноту, вокруг бледнолицых размытым светом замерцала защита, вот и все, чего я добился своей атакой. Несколько раз пытался продавить их щиты — без результата. Один враг начал медленно приближаться. Подошел вплотную, открыл рот, желая сказать очередную глупость, и упал, как подкошенный. Опасно подходить очень близко к человеку, владеющему магией жизни, пусть и так слабо, как я. Если врач лезет к больному в черепную коробку, но ничего не смыслит в лечении, летальный исход обеспечен. Никакие щиты не помогут.

— Ты умрешь, но умрешь страшной смертью, я заста… — Своими замашками бледнолицые были похожи на страшных злодеев из земного синематографа. Второй тип, не успев договорить, лишился головы. А вот это уже не моя работа. Падая на землю, успел заметить, что рядом с обезглавленным трупом в темноте появилась размытая фигура непонятного помощника.

Я лежал на спине, все также не в силах пошевелиться, и с тревогой слушал, как ко мне кто-то приближается. Смотреть получалось только строго вверх. Неизвестный остановился, шляпу, которая слетела при падении, положили мне на лицо, лишив возможности видеть хоть что-то.

— Здравствуй, мальчик. Будешь на Синтарине, загляни в гости в клан О’Шу. Выпьем травяного отвара и побеседуем. Только постарайся не умереть раньше времени, не надо дергать лигетту за хвост. Камушек тебе такой пока не заслугам. Отдохни.

Судя по голосу, рядом со мной стоял немолодой мужчина. Почувствовал, как с шеи снимают бечевку и отключился.

Пришел в себя уже в предрассветной хмари, поднялся, попробовал двигаться-тело послушно как прежде, паралич полностью прошел. На груди поверх куртки висит бархатный чехол. Неужели это радужное чудо оставили мне? Заглянул внутрь. Небольшой прозрачный камень с красивой огранкой. Прислушался к своим ощущениям. Накопитель, емкость раз в пять больше, чем у кристалла кварца, что хранится в деревянном пенале. Не очень приятно, когда вокруг тебя что-то происходит, а ты совсем ничего не понимаешь. Как здорово было снова почувствовать себя магом, которому подвластна стихия воздуха, жаль, продолжалось это недолго.

Глава 4

Поднялся с плаща, кто-то положил на него, пока был без сознания. Шагах в двадцати у костра сидят два воина, третий уже подходит ко мне.

— Виртон, с тобой все в порядке? Ты был в отключке, я не знал, что делать. — Мурдон выглядел уставшим и очень грустным.

— Все нормально, что с ребятами?

— Трое ушли на встречу с Абалом, они умерли с оружием в руках, как и подобает настоящему воину. Пожелаем им доброй охоты в бескрайних просторах небесных степей. Кто на нас напал, Виртон? Мы нашли восемь тел, они не похожи на жителей равнинных королевств-бледные, странная одежда и оружие. Это ты их убил? Мы ничего толком не могли разглядеть, дротики прилетали из темноты, видели только как ты поднялся над землей и понесся вперед. Ты человек, Виртон? Такое по силам только другим с Синторина.

— Я человек, Мурдон, просто довольно сильный маг. И это я убил тех, кто напал на нас. Не надо, чтобы обо мне знал кто-нибудь еще. Я думаю, что сегодня ночью к нам приходили другие. Скажем следователям или дознавателям, как вы их называете, что они сами перебили друг друга.

— Пойдем к костру, Виртон. Мы обещаем, что никому не расскажем о тебе.

Воины произнесли клятву, упомянув в ней своего рогатого бога. Это очень серьезно, степняк никогда не нарушит слово, данное Абалу Они рассказали, что никаких бледнолицых в мантиях не видели, к этому времени уже лежали на земле рядом с каретой, не в силах пошевелиться. Моего спасителя они, естественно, тоже разглядеть не могли. Пошли посмотреть на тела невидимок. Не такие, как у типов в балахонах, но тоже довольно бледные лица, черные куртки с поясом и такого же цвета брюки, на ногах темные матерчатые тапочки с подошвой из толстой кожи. Каждый имел при себе тубус на пять коротких дротиков. Никаких амулетов у них не оказалось. Похоже, способность мгновенно с хлопком перемещаться, была магическим даром. Сильно удивило отсутствие двух трупов в мантиях. Сдается мне, что представитель клана О’Шу утащил их с собой вместе с моим накопителем. А не мог он же забрать амулеты у типов в тапочках? Кстати, не думаю, что это другие, слишком уж легко я их убивал. Начали обсуждать, что будем рассказывать дознавателям. Окончательная версия звучала так. Ночью на нас напали неизвестные с дротиками, трое охранников погибли. Внезапно в темноте появился кто-то еще, нас всех парализовало, мы ничего не видели, только слышали крики и звуки схватки. К утру способность двигаться вернулась и мы нашли восемь тел. Подумав, попросил у главного степняка помятый кубик с треснувшим накопителем. На вопрос зачем, ответил, что это мой боевой амулет, который в бою повредили враги. Такую версию дети степей одобрили. Сильным ударом для них стала гибель наших лошадей. Никто меня не обвинял, но в раскосые глаза старался не смотреть.


Рекомендуем почитать
Проклятая стажировка

Сильно всё-таки меня магистр Крэй невзлюбил. Нет то, что он, боевой маг, теоретиков недолюбливает, это известный факт. Но это ж надо было, на стажировку, в такую даль несусветную отправить? Да сюда со времён основания академии никого из стажёров не присылали! Так ладно, если бы ещё эти мучения стоили того. Но оказалось, у добрых жителей далёкого окраинного городка свои планы на присланного стажёра, в которые не вписывается долгое и мирное пребывание в городе. Но разве ж это повод для печали? Стажировка закончилась раньше срока, а обратно до академии ещё добраться надо, так почему бы не срезать путь через Забытую пустыню? Заодно можно и сокровища поискать, и разгадать парочку тайн Забытого Города.


Лабиринт верности

Реймунд Стург — убийца. Лучший из лучших. В мире Вопроса и Восклицания, переживающем эпоху великих открытый — эпоху парусов, пороха и закаленной стали. Он работает на Международный Альянс. Тайную организацию, которой платят за смерть самых сильных мира сего. Его удел — быть чужим оружием. И он был им. Верным и безотказным. С детства. Возможно лишь чуть более милосердным и склонным не допускать лишних жертв. Что-то пошло не так. Его предали. Кошка. Бывшая возлюбленная, ныне опасный враг. А голос из снов шепчет о свободе. Он все еще агент Альянса.


Тактика малых групп

Реальный мир вокруг или виртуальный? А те, кто называют себя богами, они правда боги или админы продвинутой игры? Безусловно, это интересные вопросы. Но для тех кто внутри — это не важно, они просто учатся тут жить…


Трудная жизнь Виолетты

Виолетта Барская жила обычной жизнью: любимый муж, двое маленьких детей. Не было никаких приключений, а только любовь и гармония в семье. Один день изменил всю ее жизнь: авария, смерь мужа и маленьких детей. Она осталась чудом жива, потому, что она не человек — она дампир да еще и королевской крови. Теперь ее мир полон вампиров и конечно же любви.


Белый силуэт

С самого начала люди провозглашали магию к высшим знаниям; иметь могущество над силами природы с помощью магической энергии. Однако человек совершил самую ужасную и отвратительную ошибку, неся за собой хаос и разрушение. Эта ошибка влачит корни из кровавых жертв — и ничто не сравниться с таким могуществом. Некоторые люди провозглашают ошибку даром; полны ненависти и отверженности, начали экспериментировать с магией, желая воссоздать прототип Ужасной Ошибки, — тёмной магии, скрещивая внутреннюю энергию с кровью, дабы получить оправданный Дар человечества. Ошибка не должна повториться, даже упоминаться.


Леший

«Леший» неизвестного писателя Серебряного века Сергея Рессера — символистская проза, повествующая о любовных страстях лешего и тягостном бунте лесного существа против собственной природы.