Волшебные миры Хаяо Миядзаки - [44]
Дети в изумлении наблюдают, как гигантские корни дерева, на которых держится Лапута, начинают разрывать город на части. Арки замка, башни и отдельные камни отваливаются и падают куда-то в небо, обнажая истинное сердце Лапуты – огромное дерево, чьи корни защищают волшебный кристалл летучего камня и спасают Ситу и Пазу, которые залезают в безопасное место и чинят свой летательный аппарат. Фильм кончается тем, как они машут Доле и ее семье, которым также удалось избежать гибели и захватить немножко сокровищ. Вместе дети и пираты с благоговейным трепетом наблюдают, как огромный прекрасный замок, окруженный деревьями и больше не обремененный крепостью, где он прятался, поднимается высоко в небо и исчезает из виду.
В своем эссе о «Лапуте» Энтони Лиой отмечает, что парящий остров служит «критической экотопией», экологической утопией, в которой, кроме того, «есть откровенно антиутопический элемент, так что скрытая критика в утопическом дискурсе становится явной»[153]. Этим Лиой, похоже, хочет указать на опасности утопических ожиданий, которые может питать поколение Миядзаки, напуганное военными мифами и компромиссами индустриализации.
Лапуту можно также охарактеризовать как глубоко парадоксальную утопию. Поначалу она кажется идиллическим миром, но потом возвращается к разрушительному видению цивилизаций прошлого.
Сила, которая связывает Ситу с прошлым и помогает ей мягко спуститься с неба на руки Пазу, оказывается силой, способной на ядерный холокост. Лапута – сама энергия, и в руках злодеев она может творить только зло.
Понятие ядерной энергии выводит фильм за рамки детской приключенческой истории. Как полагает Лиой, его можно истолковать не только как «критику американского атомного оружия, которое разрушило Японию, но и как использование императорами Японии природы и ее духов для оправдания своей власти»[154].
Военные потери глубоко укоренились в памяти поколения Миядзаки, но в этой картине ощущение утраты гораздо сложнее и универсальнее. Образ манящей, но буквально разрушенной до основания Лапуты, поднимающейся в небо с висящими в воздухе корнями дерева, говорит не только об утрате утопических надежд, но и о потере дома. До этого, когда дети любовались Лапутой, современные технологии, казалось, внушали надежду на обретение силы, а город приветствовал людей, словно даруя им новую, лучшую жизнь. Окончательное исчезновение Лапуты положило конец этим надеждам. Чувство отчаяния и изгнания, пусть и универсальное, мощно отзывается в сердцах японцев поколения Миядзаки. Зеленый мир, в котором они выросли, разрушен сначала войной, а затем бульдозерами, >небоскребами и подземными туннелями – признаками массивного градостроения, захлестнувшего послевоенную Японию. Потеряв прочную связь со своим прошлым, после войны японцы словно осиротели, будто их изгнали из их собственной истории.
В «Лапуте» легко просматривается влияние многих европейских произведений, а изображение парящего замка в самом конце ассоциируется с той самой моно но аварэ, «печалью вещей», вызванной эфемерностью жизни. Еще оно напоминает мне задумчивые стихи из сборника поэзии тринадцатого века под названием «Син кокин вака-сю»:
Если «плавучий мост» относится к романтической любви, то поэма вообще создает образ изначально хрупкой красоты, которая в итоге «улетает в открытое небо».
Последняя утопическая сцена картины – Пазу, Сита и их друзья-пираты вместе покачиваются в небе. Ранее мы видели, как Пазу защищали шахтеры, которые, несмотря на собственные финансовые проблемы, готовы заступиться за него в борьбе с чужаками. Пираты и шахтеры – образец коллективной поддержки – один из фирменных образов миров Миядзаки и идеал, который режиссер явно надеялся воплотить в реальности, когда создавал студию «Гибли». В его анимации такие утопические «команды» варьируются от пасторальных крестьянских общин Хай-Харбора в «Конане» и Долины ветров в «Навсикае» до абсолютно непрофессиональных, но очаровательных рабочих завода в Железном городе в «Принцессе Мононоке».
В конечно счете, Лапута с ее великолепными садами, за которыми ухаживает деликатный искусственный интеллект, улетает в небо. Создание настоящей утопии остается в руках людей, если только им удастся гармонично сосуществовать с иными мирами и друг с другом. В следующем фильме, «Мой сосед Тоторо», эта идея раскрывается еще более явно, и режиссер спускается с высоты трансцендентной Лапуты на землю.
7. Зонтики в лесу, где живут духи. Излечение всенародной и собственной боли в фильме «мой сосед Тоторо»
Утопия – это место, где время останавливается.
– Хикару Хосоэ
После трех фильмов, где действие происходит либо в Европе, либо в постапокалиптическом мире, в следующем и самом любимом всеми фильме – «Мой сосед Тоторо»
1988 года – Миядзаки возвращается домой, в Японию. Кроме того, он переносится в свое детство, омраченное болезнью матери и пронзительным ощущением одиночества и неуверенности. В «Тоторо» режиссер реконструирует и заново переписывает собственное детство, проживает детские мечты и кошмары и попадает в волшебный мир, где обретает защиту, заботу и внутреннюю опору.
Самый знаменитый венецианец всех времен — это, безусловно, интеллектуал и полиглот, дипломат и сочинитель, любимец женщин и тайный агент Джакомо Казанова. Его судьба неотделима от города, в котором он родился. Именно поэтому новая книга историка Сергея Нечаева — не просто увлекательная биография Казановы, но и рассказ об истории Венеции: достопримечательности и легенды этого удивительного города на воде читатель увидит сквозь призму приключений и похождений великого авантюриста.
Его величали «бесстрашным рыцарем Рейха». Его прославляли как лучшего танкового аса Второй мировой. Его превозносила геббельсовская пропаганда. О его подвигах рассказывали легенды. До сих гауптштурмфюрер Михаэль Bиттманн считается самым результативным танкистом в истории – по официальным данным, за три года он уничтожил 138 танков и 132 артиллерийских орудия противника. Однако многие подробности его реальной биографии до сих пор неизвестны. Точно задокументирован лишь один успешный бой Виттманна, под Вилье-Бокажем 13 июня 1944 года, когда его тигр разгроми британскую колонну, за считанные минуты подбив около 20 вражеских танков и бронемашин.
Предисловие к роману Всеволода Вячеславовича Иванова «Похождения факира».
В книге автор рассказывает о борьбе армянского национального героя Андраника Озаняна (1865 - 1927 гг.) против захватчиков за свободу и независимость своей родины. Книга рассчитана на массового читателя.
Автобиография автора из журнала «Знамя» №5 2000 г.
Владимир Быстряков — композитор, лауреат международного конкурса пианистов, заслуженный артист Украины, автор музыки более чем к 150 фильмам и мультфильмам (среди них «Остров сокровищ», «Алиса в Зазеркалье» и др.), мюзиклам, балетам, спектаклям…. Круг исполнителей его песен разнообразен: от Пугачёвой и Леонтьева до Караченцова и Малинина. Киевлянин. Дважды женат. Дети: девочка — мальчик, девочка — мальчик. Итого — четыре. Сыновья похожи на мам, дочери — на папу. Возрастная разница с тёщей составляет 16, а с женой 36 лет.
Один из основателей и постоянных участников театра Александр Демидов возвращается назад в безрассудные 90-е годы и с поразительной честностью делится своими воспоминаниями о том, как создавался самый смешной театр страны и что происходило в его закулисье. Динамичная и смешная, честная и эмоциональная книга, написанная в форме дневников. Только в «Квартере Я» читатель сможет познакомиться с легендарным театром лично и узнать о мыслях и чувствах ее участников. Текст книги Демидова получился не менее искрометным, чем сценарии пьес и фильмов квартета.
«Фильмы — они как люди, живущие с тобой рядом. Фильмы стали такой важной частью моей жизни, что я не могу спокойно жить без них. И я подумал, что фильмы — это то, что я хочу дать другим людям». Иллюстрированная творческая биография одного из самых авторитетных режиссеров в истории, короля «гангстерского» кино и создателя таких фильмов, как «Таксист», «Славные парни», «Банды Нью-Йорка», «Отступники», «Остров проклятых», «Авиатор», «Волк с Уолл-стрит» и многих других. Его имя известно всем, его вклад в кинематограф невозможно переоценить (что подтверждают больше 100 наград и премий). В детстве Скорсезе мечтал быть священником, но в итоге сделал выбор в пользу кинематографа.
В далеком 1968 году фильм «Космическая Одиссея 2001 года», снятый молодым и никому не известным режиссером Стэнли Кубриком, был достаточно прохладно встречен критиками. Они сходились на том, что фильму не хватает сильного главного героя, вокруг которого шло бы повествование, и диалогов, а самые авторитетные критики вовсе сочли его непонятным и неинтересным. Несмотря на это, зрители выстроились в очередь перед кинотеатрами, и спустя несколько лет фильм заслужил статус классики жанра, на которую впоследствии равнялись такие режиссеры как Стивен Спилберг, Джордж Лукас, Ридли Скотт и Джеймс Кэмерон. Эта книга – дань уважения фильму, который сегодня считается лучшим научно-фантастическим фильмом в истории Голливуда по версии Американского института кино, и его создателям – режиссеру Стэнли Кубрику и писателю Артуру Кларку.
Мировой бестселлер! Теперь «Друзей» можно не только смотреть, но и читать! Эта книга – больше, чем просто рассказ о съемках и интересных фактах, это – самое настоящее исследование популярности сериала. Как ему удалось так долго продержаться на экранах? Как он смог стать частью каждого из нас и сделать почти каждого жителя планеты чуть ближе друг к другу? Ответ прост – авторам удалось создать шестерых друзей для каждого из нас. Мы возвращаемся к сериалу, когда нам весело и когда нам грустно, когда мы болеем или после тяжелого рабочего дня – сериал обладает своей собственной уникальной атмосферой, в которую всегда хочется вернуться.