Волшебные истории - [48]

— Как быть с удостоверением?

— Как быть с удостоверением. Я в Школе об этом уже говорил кое с кем. Литца, ты должен знать...

— Еще бы не знать. Он мне должен за шесть кружек эля и две кружки грога. Обещал отдать с первого же ограбленного каравана.

— Долго ждать придется. Он двоечник.

— Это я тоже знаю. Но у меня, сам знаешь, есть некая статья расходов... В общем, должен — и пусть пока должен. Как знать, может быть в будущем пригодится. Да и вообще, пусть лучше должен пират тебе, чем должен пирату ты. В первом случае сносить головы шансов больше.

— Я тебе говорю, он двоечник, зарезать как следует не сумеет. У него по «Умерщвлениям неволшебным оружием» сплошные пропуски. Он думает, что правильно зарезать человека ума не надо, да и вообще учатся пусть болваны. А правильно зарезать человека...

— Это надо уметь, понятно, и долго этому учиться, — трактирщик покивал.

— Ну да, — Котту закончил кружку. — «Умерщвления неволшебным оружием» идут все четыре курса, их сдают на выпускных экзаменах. Чем он думает — непонятно.

— Он не доучится.

— Он не доучится. Его или исключат из школы, или убьют. За неуспеваемость. Ну так что с объявлением?

— Эй, Мокрэ, — крикнул трактирщик служке, обернувшись в гомон и сверкнув факелами на лысине, — притащи-ка сюда лист бумаги и перо, из моего кабинета... И чернильницу — только не пролей, балда стоеросовая. Такой растяпа, даже не представляешь, — он обернулся обратно, — столько посуды мне перебил, фамильной.

— Так на рею?

— Какой ты горячий, — покрутил головой трактирщик. — Молодость, молодость. Другие перебьют еще больше.

— Ну да... Всех не перевешаешь.

— К тому же, сколько он в среднем колотит — я хорошо знаю. Соответственно, приход-расход в конце месяца высчитывается без проблем.

Когда бумага, перо и чернильница были принесены, трактирщик приказал сурово:

— Бери и пиши. Только разборчиво... И лучше большими печатными буквами. Пишешь? Объявление. Для ответственного мероприятия требуется девственница и красавица. Оплата три... Нет, четыре золотых. У тебя есть четыре золотых?

— Три вот.

Котту покопался в кармане и выложил на столешницу тяжелые кружочки. Кружочки мрачно замерцали в свете факелов. Трактирщик вытащил из своего кармана четвертый и положил рядом.

— Потом отдашь.

— А если не отдам?

— Значит, будешь должен. Пираты, которые тебе должны, тоже капитал. Пиши дальше... Обращаться в трактир Краббатабака, который наверху, с полудня до полуночи.

— До по-лу-но-чи... — Котту старательно вывел строчку. — При себе иметь удостоверение...

— Какое удостоверение? Ты сбрендил?

— А что? — мальчик оторвал от листа голову. — А вдруг будет липа? Придет какая-нибудь не-знаю-как-не-знаю-кому, а я ведь четыре золотых обещаю?

— Нет, ты сбрендил. Где она его возьмет? Удостоверение тебе придется добывать самому. Придет какая-нибудь не-знаю-как-не-знаю-кому — возьмешь и поедешь удостоверять.

— И что будет, если не удостоверю?

— Потеряешь время, что будет.

— А если придет две?!

— Во-первых, две не придет, — трактирщик мрачно расхохотался. — Скажешь спасибо, если хотя бы одна найдется... Которая читать умеет. Во-вторых, брат Котту, еще варианты?

— Еще вариантов нет, — вздохнул озабоченно Котту. — И вот еще проблема проблем: где удостоверять эту? Которая придет если? Кто у нас на Побережье эксперт по девственницам и красавицам? Какое ведомство вообще занимается такими вопросами? В учебниках об этом ни слова.

Трактирщик побарабанил пальцами по столешнице.

— Поезжай на Остров, к Дракону, — сказал он после долгого молчания. — Других вариантов не предложу. Кто еще может быть экспертом по девственницам и красавицам?

— А Дракон тут причем? — Котту отложил перо. — Драконы не едят мяса.

— Да, но в число их обязанностей, пусть формально, воровство и пожирание девственниц входит. Уже несколько тысяч лет.

— Да не едят они девственниц! — Котту хлопнул ладонью по столешнице. — И не воруют их! Ни девственниц, ни красавиц! Хватит бесить, ты что, сам не знаешь?

— Котту, у нас прецедентное право, — сказал трактирщик веско и посмотрел на Котту сурово. — Если какой-то ящер в древности прокололся, теперь клеймо на весь род. Поэтому более компетентного эксперта, чем наш старик, в этом вопросе, ты не найдешь. Берешь свою не-знаю-как-не-знаю-кому и едешь к Дракону, удостоверять.

— Теперь бы пришла только.

— Если читать умеет, придет. На четыре золотых можно месяц жить — не тужить. Или купить себе какую-нибудь блестяшку на задницу... Тем более, мы написали, черным по белому: для ответственного мероприятия.

— И на все про все только четыре дня, — проворчал злобно Котту, старательно выводя строчки. — Так... Написал.

— Теперь на площадь, вешаешь на воротах и ждешь.

— Вешаешь на воротах... Сухопутные крысы. Бегу. Слушай, у меня до вечера дел куча... Если вдруг придет, ты ее задержи, обязательно! А то как передумает... Что у них там в голове, у этих красавиц-девственниц, кто знает...

— Я ее свяжу и замкну в погребе, — сказал трактирщик серьезно, — тебя дождется, это я обещаю. Веревки у меня хорошие, канаты с пристаней, а если что, позову народ — удержим.

Котту свернул объявление в трубку, засунул за пазуху и, спотыкаясь о башмаки и цепляя курткой столы, бросился к выходу.