Волшебное окно - [7]

Дверь была открыта, так что Инос вошла. Вид неуклюжей, громоздкой мебели вызвал в ней смешанные чувства. Последнее время она редко бывала здесь, и ее вдруг поразило, каким старым и обветшавшим здесь все выглядело – настоящее прибежище стареющего вдовца, сохраняющего верность вещам, невзирая на их внешний вид.

И действительно, алый шелк поблек, позолота облупилась. Занавески и ковры были потерты. Портрет ее матери по-прежнему висел над камином, но потемнел от копоти.

Как часто ледяным утром Инос забиралась в огромную кровать, чтобы уютно устроиться между родителями под охапкой меховых зимних одеял! Теперь же на эти радостные воспоминания накладывался образ матери, горящей в лихорадке, умирающей от страшной болезни, принесенной первым весенним кораблем и бушевавшей в городе все лето. Лучше не вспоминать сейчас об этом!

Как ни странно, спальня пустовала.

Инос нахмурилась, сердито глядя на предметы обстановки, как будто те виноваты. Занавески балдахина над огромной кроватью раздвинуты. Отца там не было. Да и трудно представить, чтобы днем он лежал в постели. Она посмотрела в раздумье на большой шкаф, но ведь не спрячется же король Холиндарн в шкафу! Занавески на окнах были задернуты, за ними никого не было. Больше искать было негде.

Озадаченная, Инос повернулась, чтобы выйти, но вдруг остановилась. Что-то смутно шевельнулось в подсознании. Она опять осмотрелась, пожала плечами и двинулась к лестнице… И опять остановилась. Кожу на голове как будто слегка покалывало. Она чувствовала что-то странное, но не могла понять что.

Ну ладно! Решительно сжав зубы, она повернулась лицом к комнате. Ноги почти отказывались ей повиноваться, но Инос преодолела непонятную слабость и стала медленно обходить все помещение, подозрительно глядя на каждую вещь, заглядывая в каждый уголок. В конце концов она принцесса и находится в отцовской спальне, где просто не может быть ничего неожиданного, так что охватившая ее неясная тревога была совершенно необъяснима.

Вдруг девочка увидела, что туалетный столик с высоким зеркалом отодвинут от стены. Вряд ли это могло о чем-то говорить, но все-таки было странно. Зачем столик отодвинули? И как она этого сразу не заметила? Покрывшись от волнения мурашками, Инос заставила себя заглянуть за столик… И увидела открытую дверь! Дрожь в руках пропала, сменившись чувством растерянности и некоторой обиды. Почему Инос никогда не слышала об этой двери? Она взглянула на горизонтальные балки и дощатый потолок. Верхние комнаты всех других башен имели шатровое перекрытие, как, например, ее собственная комната. Значит, над спальней было еще помещение! Как интересно! А она и не подозревала!

Инос никогда не отличалась медлительностью. Осторожно держа драгоценный шелк, чтобы не испачкать в паутине на обратной стороне столика, она решительно двинулась к двери. Как и ожидала принцесса, за ней был еще один лестничный пролет, проходящий между внутренней и внешней стенами. Там было очень пыльно. Маленькие окошки, расположенные через каждые несколько шагов, покрывала паутина. Воздух пропитался запахом плесени. Потайная комната! Секунду или две Инос колебалась, но любопытство победило. Она проскользнула в узкий проем и стала быстро подниматься, забыв даже о шелке.

Несмотря на спешку, принцесса старалась ступать неслышно. Возможно, наверху и не было ничего особенного, тогда отец просто радостно поприветствует ее, как всегда. С другой стороны, разве не странно, что никто даже никогда не упоминал об этой комнате? Впрочем, какая теперь разница? Инос искренне пыталась вести себя как можно лучше, но ей необходимо повидать отца, ведь у нее в руках – отрез шелка, стоящий целое состояние. Она…

– …слишком маленькая! – произнес голос отца.

Инос застыла, прижимаясь к холодным камням стены. Она уже почти дошла до верхней ступеньки, а дверь наверху явно была открыта. Голос отца гулко отдавался в комнате, как будто она была совершенно пустой.

– Совсем не такая уж маленькая, – ответил другой голос. – Ты только посмотри на нее! Это же почти взрослая девушка.

Отец пробормотал что-то, чего она не расслышала.

– В Империи ее уже сейчас сочтут вполне взрослой, – произнес собеседник короля.

Интересно, кто бы это мог быть? Инос не узнала голос, но этот человек, судя по его словам, знал ее.

– Но кто? Я не нахожу подходящей кандидатуры.

– Ну, тогда Анджилки? – Голос, видимо, принадлежал старику. – Или Калкор. Это наиболее приемлемые кандидаты.

Теперь Инос поняла, что именно они обсуждают. Задохнувшись от возмущения, она чуть было не ворвалась в дверь, чтоб заявить, что она не собирается выходить ни за герцога Анджилки, ни за тана Калкора, ни за кого бы то ни было! Только сверток шелка удержал ее.

– Нет, нет и нет! – громко сказал отец, и Инос немного успокоилась. – Стоит выбрать любого из них, как другой тут же начнет войну.

«Или я начну!» – подумала она.

За этим последовала пауза, часто встречающаяся в разговоре, когда смысл передается не словами, а взглядом, улыбкой, пожатием плеч и собеседники даже не замечают, что перестали разговаривать. Зато это замечают те, кто подслушивает. Конечно, подслушивать было не по-королевски, это было вообще некрасиво, и Инос знала об этом. Но она утешила себя тем, что так же некрасиво обсуждать человека в его отсутствие. И это как бы давало ей право слушать дальше.