Волшебники в бегах. Часть 1 - [8]

В одной из таких секций, расположенной в торце дома, стояла, облокотившись на балюстраду, молодая женщина. Она выглядела отстраненной и явно пребывала в глубокой задумчивости. Справа от нее мерцало, ловя рябящей поверхностью лунный свет, озеро, слева раскинулся живописный парк, однако женщина не замечала ни чудесного пейзажа, ни красоты июньского вечера. Она держала в руке листок дешевой серой бумаги, и ее взгляд постоянно возвращался к тому, что было на нем написано.

С первого взгляда ей можно было дать лет двадцать шесть. Маленького роста, изящная, с поистине королевской осанкой и лицом в форме сердечка — черты его не отличались правильностью, но женщину это не портило. Высокие скулы, длинный, чуть вздернутый нос, резко очерченные, яркие от природы губы, живые умные глаза, опушенные густыми, но немного коротковатыми ресницами, — все вместе гармонично сочеталось, а небольшие недостатки лишь добавляли ее облику обаяния. Ее низко вырезанное платье из нежно-сиреневого шелка по вороту и подолу было оторочено широкими лентами лилового бархата, расшитыми золотистыми топазами и аметистами. Длинные полупрозрачные рукава, разрезанные от локтя, открывали руки — красивые, белые, с точеными сильными пальцами. Левое запястье обнимал топазовый браслет. Именно по рукам внимательный взор мог определить истинный возраст красавицы, а было ей тридцать четыре года. В темно-каштановых волосах, гладко зачесанных и уложенных на затылке в пышный узел, поблескивали аметисты. Словом, весь облик женщины говорил о богатстве и высоком положении.

— Лорисса! Дорогая, где ты? — послышался сзади приятный мужской голос. Вздрогнув, женщина обернулась и увидела, как колыхнулись занавески, прикрывавшие выход на балкон. Она поспешила переместиться вправо, поскольку не хотела, чтобы ее нашли раньше, чем она сама того пожелает. Стиснув зубы, она вновь посмотрела на записку в руке. Всего лишь несколько слов, начертанных уверенной, но неумелой рукой. Несколько слов, от которых зависела ее жизнь. И все из-за одного надменного ублюдка… Лорисса смяла записку и хотела было выкинуть ее, но передумала, зачем-то расправила и быстро порвала на мелкие кусочки, тут же подхваченные ветром. Не то чтобы в этом и вправду была необходимость — в записке не имелось ни обращения, ни подписи, — но последние полчаса ей отчаянно хотелось грохнуть о стену ближайшую вазу. Успокоившись и несколько раз глубоко вздохнув — не хватало только и в самом деле тут что-нибудь разнести, не руками, так взглядом, — она проскользнула обратно в дом. Напольные часы недавно отзвонили одиннадцать, и вечер был в разгаре. Из бальной залы доносилась быстрая, со сложным ритмом музыка и дробный перестук каблуков. Она знала этот слегка облагороженный простонародный танец, последнее время вошедший в моду. Он позволял в самом выгодном свете продемонстрировать стройные ноги, оставаясь в рамках приличий, но неумелым танцовщицам за него лучше было не браться. В другой ситуации Лорисса не упустила бы случай заткнуть за пояс полтора десятка высокородных соплюшек, тем более что и партнер подходящий… где-то поблизости ошивался, но сейчас следовало убираться отсюда поживее. В этот момент ее деликатно обняли сзади за плечи. Лорисса оглянулась.

— Вот ты где, дорогая, а я тебя повсюду искал.

— Я вышла на балкон.

— Голова разболелась? — участливо спросил он, касаясь ее щеки.

— Немного.

— Потанцуешь со мной? Развеешься…

Лорисса отступила на шаг, окинула собеседника внимательным взглядом из-под полуопущенных ресниц и томно обмахнулась веером. Красив, как бог, моложе ее восемью годами и влюблен, как мальчишка, что определенно льстило. Жаль, конечно…

— Не сегодня, Мартин. Я уезжаю домой.

— Но ведь еще совсем рано! — расстроился он. — Останься, прошу тебя.

— Нет.

— Тогда позволь мне, по крайней мере, отвезти тебя домой в своем экипаже.

— Мартин, это неприлично, — немного рассеянно отозвалась она, думая совсем о другом.

— С каких пор тебя так волнуют приличия? — изумился он.

Лорисса с резким щелчком сложила веер.

— Извини, мне надо идти.

Она повернулась, колыхнув шелковыми юбками, в которых от ее движения блеснули тонкие золотые нити, и сделала шаг в направлении двери, но он удержал ее за руку, приложился губами к основанию ладони и только тогда отпустил. Лорисса быстро, чуть ли не бегом вышла из комнаты. Мартин милый мальчик, но сейчас он ей только помешает. Хотя, возможно, и следовало позволить ему отвезти ее домой — но в ее собственном экипаже, так как в принадлежавшей ему легкой открытой коляске она представляла бы собой слишком хорошую мишень. Лорисса проскользнула вдоль стены бальной залы, намереваясь уйти потихоньку и едва реагируя на реплики знакомых, но ее снова остановили.

— Милочка, ты просто обязана уделить мне немного своего драгоценного внимания, — промурлыкал низкий женский голос. — Я не видела тебя целую вечность!

Лорисса чуть слышно скрежетнула зубами, но растянула губы в улыбке:

— Хлоя, как я рада, что встретила тебя…

Поверить в это мог только слепой и глухой, но хозяйку дома такие мелочи не смущали. Впрочем, справедливости ради следует отметить, что обычно Лорисса действительно неплохо к ней относилась и даже уважала — за вынужденную эксцентричность, возведенную в принцип. Хлоя была крупной, безнадежно некрасивой, но колоритной женщиной чуть старше самой Лориссы. Ее круглое лицо обрамляла грива фиолетовых волос; бледно-голубые глаза буквально утопали в щедро нанесенных черных тенях. Полную ширококостную фигуру скрывало широченное черное платье с завышенной талией, добавлявшее Хлое десяток лет. На запястьях и вокруг шеи бряцало невообразимое количество серебряных, костяных и деревянных украшений.