Волшебники из Капроны - [18]

Паоло опустил голову и теперь наблюдал за Ринальдо, глядя на него из-под копны нависших волос. Это был Ринальдо в одном из тех своих настроений, которые меньше всего Паоло нравились. Ринальдо громогласный и задиристый, с перекошенным ртом. Он был все еще немного бледен из-за царапины на голове, но это очень даже шло к его черному костюму с красным бандитским шарфом. И Ринальдо это знал. Он гордо откинул голову и презрительно смахнул листок, упавший на его черный рукав. И уставился на Марко, заносчиво требуя от него ответа.

Взгляд, каким отвечал на этот вызов Марко, говорил о том, что он вполне готов противостоять Ринальдо.

— До недавнего времени я был в Риме, учился в колледже, — сказал он. — Если вас это интересует.

Ринальдо повернулся кругом — лицом к Монтана.

— Предположим, — сказал он. — Он показал нам шикарный фокус, наговорил кучу правильных слов... но такое любой на его месте проделал бы. — Он снова повернулся кругом — лицом к Марко.

Сцена получалась такой театральной, что Тонино заморгал, а Паоло стало как-то не по себе.

— Я не верю тебе, — продолжал Ринальдо. — Где-то я твою физиономию уже видел.

— На Старом мосту, — сказал Марко.

— Нет, не там. Где-то еще, — отчеканил Ринальдо.

И это, наверное, правда, подумалось Тонино. Облик Марко и в самом деле казался ему знакомым. А Тонино не мог видеть его на Старом мосту, потому что Тонино там ни разу не бывал.

— Тебе нужно, чтобы я привел сюда брата или моего исповедника и чтобы они поручились за меня? — спросил Марко.

— Нет, — грубо отрезал Ринальдо. — Мне нужна правда.

Марко глубоко вздохнул.

— Не хочу затевать вражду, — сказал он.

Рука, обнимавшая Розу, напряглась, кулак сжался, Ринальдо посмотрел на него так, словно приветствовал этот жест, и с важным видом придвинулся на шаг ближе.

— Пожалуйста!.. — взмолилась Роза. Но ее никто не слушал.

Бенвенуто, сидевший на руках у Тонино, зашевелился. В голове у Тонино возникла картина: большой полосатый кот с важным видом разгуливает по крыше Казы — крыше Бенвенуто. Тонино чуть было не рассмеялся. Но тут мускулистые задние лапы Бенвенуто оттолкнули его назад к Паоло: Бенвенуто прыгнул. Он приземлился между Ринальдо и Марко. Тихое «ах» пронеслось по залу. Семья знала: Бенвенуто все уладит.

Бенвенуто намеренно обошел вниманием Ринальдо. Выгнув спину и подняв хвост, прямой, как кипарис, он просеменил к ногам Марко и, обвив хвостом, потерся о них, Марко разжал кулак, наклонился и протянул к Бенвенуто руку.

— Привет, — сказал он. — Как тебя зовут? — и сделал паузу, чтобы Бенвенуто мог сообщить ему свое имя. — Рад познакомиться с тобой, Бенвенуто, — закончил он.

Еще одно «ах» — на этот раз долгое и громкое — пронеслось по залу. А затем шумные возгласы:

— Прекрати это, Ринальдо! Не выставляй себя дураком, Ринальдо! Оставь Марко в покое!

И хотя Ринальдо был совсем не то, что Доменико, которого ничего не стоило обуздать и сломить, даже он не мог идти против всей семьи. А когда, взглянув на Старого Никколо, он увидел, что тот сердито машет на него рукой, он отступил и быстро, расчищая себе путь, вышел из зала.

— Роза и Марко, — возгласил Антонио, — я даю вам предварительное согласие на брак.

После этих слов все бросились обнимать друг друга, пожимать руки Марко и целовать Розу. Разрумянившийся и счастливый, Марко срывал с золотого дерева грушу за грушей и старался вручить их всем, даже только что родившемуся младенцу. Вкусные это были груши, спелые — само совершенство. Они таяли во рту, и сок стекал по подбородку.

— Не хочу выступать в роли зануды, — сказала тетя Мария, брызгая соком в ухо Паоло, — но дерево в зале как-то неуместно.

Марко уже и сам это сообразил. Как только последняя груша была сорвана, дерево начало увядать, И вскоре превратилось в золотое облако, в исчезающее дерево-тень. А затем его и вовсе не стало. Все зааплодировали. Тетя Джина и тетя Анна сходили за бутылками вина и рюмками, и вся Каза выпила за здоровье Розы и Марко.

— Слава Тебе Господи! — услышал Тонино голос Элизабет. — Я так за нее волновалась!

А стоявший по другую сторону от Элизабет Старый Никколо говорил дяде Лоренцо, что Марко — настоящее приобретение для Казы, потому что он понимает кошек. Вот так-то! Тонино даже взгрустнулось. И он вышел наружу — в прохладный двор. И, конечно, как он и ожидал, Бенвенуто, свернувшись клубком, лежал на ступенях в галерею. Недовольный, он отмахнулся от Тонино хвостом: он только что устроился поспать.

Бенвенуто сердито сказал, что Марко вовсе не понимает речь кошек. Просто он знал его, Бенвенуто, имя от Розы, а о чем он ему сказал, и понятия не имел. А сказал ему Бенвенуто, что если они с Ринальдо затеют драку в Казе, то лишь друг друга изувечат, потому что ни тот, ни другой не является здесь главным котом. А теперь пусть Тонино уйдет и даст ему, Бенвенуто, поспать.

Это было большим облегчением для Тонино. Он сразу почувствовал, что теперь ничто не мешает ему любить Марко, как уже полюбил его Паоло. С Марко было весело. Он никогда не гостил в Казе подолгу, потому что они с братом строили виллу за Новым мостом. Но он был одним из тех немногих, ради беседы с которыми Тонино откладывал книгу. А это, как Лючия сказала Розе, был большой комплимент.