Волшебник в одиночестве - [27]

Но тень боли, что повисла надо всем, все еще мешала… и она ничего не могла с этим сделать.

- Дорогая?

Нита подняла взгляд. Ее папа стоял в дверях ее комнаты и смотрел на нее с легким беспокойством.

- Прости, пап, я не слышала.

Ее папа вошел и обнял ее, поцеловав.

- Я не хотел мешать тебе. Я просто хотел удостовериться, что ты разбудишь Дайрин.

- Конечно.

- Не позволяй ей надуть себя.

Нита приподняла брови в знак того, что это невозможно.

- Никогда.

- Окей. Увидимся позже.

Он вышел. Нита слышала, как за ним закрылась задняя дверь, как завелся мотор машины. Выглянув в окно, она увидела в слабом утреннем свете, как автомобиль выехал с парковки, свернул на улицу и пропал из виду. Вскоре шум двигателя растаял вдали.

Нита села обратно и подумала о лице отца, столь неподвижном и бледном, когда он говорил с ней. Всегда печальном… Он всегда был таким печальным. Ните очень хотелось, чтобы он начал смотреть по-другому… но поскольку сама она практически постоянно чувствовала себя такой же грустной, она могла понять его трудности. Прошел всего лишь месяц, подумала она, а я уже не могу вспомнить, каково это - не грустить.

Школьный психолог предупреждал ее об этом. Мистер Миллман, по счастью, не был таким жутким, как Нита себе представляла, когда ее направили к нему после смерти ее мамы. Другие ученики говорили о “психе” только шепотом, наполовину презирая его, наполовину боясь. И если уж тебя отправляли к нему, то это означало одно из трех: необходимость пройти тест на IQ - возможно, стоит снизить темп обучения; что ты спятил или движешься в этом направлении; или же что ты пристрастился к выпивке или наркотикам; или еще один вариант - что ты настолько странный, что стал опасен для окружающих.

К удивлению Ниты, даже самые злобные сплетники школы не начали тут же распространять о ней ни одного из этих вариантов. Этого не произошло, скорее всего, потому, что ее маму все хорошо знали и любили в городе, и это отношение распространилось, по крайней мере, частично, на ее детей. Похоже, Нитины одноклассники, считавшие ее по меньшей мере странной, постеснялись повесить на нее “черную метку” за это, после того, как ее мама умерла такой молодой.

Как мило с их стороны, подумала Нита, когда впервые узнала об этом. Но ей пришлось признать положительные стороны того, что подобные издевательства не добавились в копилку тех, которым она подвергалась все эти годы. Не то чтобы она не знала, что по меньшей мере половина учеников школы не жалеет языков в обсуждении чудачеств невыносимой ботанички. Но сейчас она была рада обойтись без нового уровня глумления над собой.

Ей до сих пор не хватало сил, чтобы нормально разговаривать. Она с трудом засыпала и просыпалась чуть свет. Но стоило ей встать, как на нее наваливалось полное нежелание делать что-либо. Если бы у нее был выбор, она бы прогуливала школу по меньшей мере в половине случаев. Но такой возможности у нее не было, особенно с тех пор, как у Дайрин начались неприятности с директором из-за пропущенных уроков - настолько крупные, что их папе придется пойти на встречу с директором сегодня после полудня. Меньше всего на свете Нита желала бы доставлять ему дополнительные неприятности, так что она делала все, чтобы попасть в школу вовремя - но ловила себя на том, что ее все меньше волнует происходящее там.

Или вообще где бы то ни было, подумала она. Даже когда она просыпалась еще до рассвета (что происходило в половине случаев), предрассветное небо с прочерком новой кометы не радовало ее так, как должно было. Нита облокотилась о подоконник окна возле своего стола, глядя на голые ветви дерева на заднем дворе. Она видела, как они выписывают слова на светлеющем небе, но не могла заставить себя заинтересоваться их смыслом.

Она чувствовала себя так, словно между ней и миром возникла непроницаемая стена, заглушая все то, что, как она знала, она должна была чувствовать… и она не представляла, каким образом сможет от этого избавиться. Что действительно пугало Ниту, так этот тот факт, что бывали периоды, когда она воспринимала отделение от мира как нечто неестественное для нее, но все равно ее не волновала возможность того, что это состояние может и не измениться к лучшему - периоды, когда она просто сидела и смотрела, как жизнь проходит мимо нее.

Она обнаружила, что делает это прямо сейчас, рассеянно глядя на беспорядок на своем письменном столе - ручки и карандаши, школьные тетради, наклейки-стикеры, просроченные библиотечные книги, несколько CD-дисков, перекочевавших от компьютера внизу. И ее Учебник, закрытый, лежащий здесь и выглядящий просто как еще одна библиотечная книга. Просроченные, подумала она, глядя мимо него на другие книги. Это не похоже на меня. Обычно я всегда так старалась вернуть их вовремя… Я должна вернуть их сегодня после школы.

Но возвращение их казалось слишком большим усилием. Это могло подождать еще день, или два, или три, за небольшой штраф, который ей придется заплатить. Может быть, эта идея понравится мне больше после выходных.

Нита глубоко вздохнула, когда бросила взгляд на Учебник. Он-то в любом случае не был живым, и у него не было ничего, чем он мог бы на нее смотреть…